Материя

Культура явно хотела способствовать этому процессу, но не имела права быть застигнутой за вмешательством или даже за попыткой повлиять на процесс. В основном поэтому она и стремилась избегать ссоры с теми, кто должен был доставить Джан Серий непосредственно на Сурсамен. Именно поэтому ее лишали почти всех возможностей, предоставленных ОО, и даже большей части коррекций, сделанных до поступления в ОО.

— Ну, возможно, это блеф, — сердито сказала она Турынде Ксассу, глядя на неровный, ломаный лед внизу.

Небеса были ясными, над балконом безмолвно парил автономник. Здесь было спокойно, приятно и тепло, но вокруг яростно завывал ветер — струйное течение планеты хозяйничало в высоких горах. Ограждавшие балкон силовые поля не позволяли невидимой буре добраться сюда, чтобы потрепать, заморозить их. Но сила воющих потоков воздуха была такова, что слабый их отголосок прорывался даже через поле: далекое монотонное завывание, словно далеко внизу на льду застряло какое-то животное и теперь испускало жалобные вопли.

Когда они прибыли сюда накануне вечером, воздух был абсолютно спокоен; слышались треск, хруст и стоны ледника, который терся о свои побитые каменистые берега, прокладывая путь по огромному желобу из трещиноватой породы.

— Блеф? — Голос Турынды Ксасса звучал неуверенно.

— Да, — сказала Анаплиан. — Может, мортанвельды только делают вид, что вот-вот уподобятся Культуре? Для того, чтобы не позволить ей вмешиваться в свои дела?

— Гм, — сказал автономник. — Долго это длиться не может.

— И тем не менее.

— А почему вообще так распространилась мысль, будто мортанвельды готовятся к этому переходу?

Анаплиан поняла, что они быстро подошли к той точке, где заканчивались все разговоры о стратегических планах Культуры. Собеседники осознавали, что все сводится к одному вопросу: «Что на самом деле задумали Разумы?» Это был хороший вопрос, и обычно лишь невежи и закоренелые циники указывали, что на него мало кто давал (если давал вообще) хороший ответ.

Далее следовала нормальная, почти непроизвольная реакция. Образно говоря, люди воздевали руки к небесам и восклицали: «Ну, если все и в самом деле сводится к этому, то не стоит и пытаться разбираться дальше, потому что там, где определяющим фактором становятся мотивации, оценки и планы Разумов, все гипотезы обессмысливаются по той простой причине, что любые потуги предвосхитить выводы таких бесконечно тонких и дьявольски хитроумных приборов обречены на провал!»

Анаплиан не была в этом абсолютно уверена. Такой посыл вызывал у нее подозрения — неукоснительная вера людей в это предположение слишком уж хорошо отвечала целям Разумов. Вместо честного признания того, что дальнейшие изыскания бесполезны, отвергалась необходимость изысканий вообще.

— Может быть, Разумы завидуют, — сказала Анаплиан. — Они не желают, чтобы мортанвельды, став похожими на них, похитили хотя бы слабое эхо их грома. И покровительствуют этим акважителям, желая вызвать у них негативную реакцию. Пусть, мол, те сделают противоположное ожидаемому и тем самым станут менее похожими на Культуру. Ведь, по большому счету, Разумам именно это и нужно.

— В вашем предположении столько же здравого смысла, сколько и во всех остальных, что мне доводилось слышать, — вежливо сказал Турында Ксасс.

Ей не позволили взять с собой на Сурсамен автономника. Комбинация «агент ОО + автономник боевого класса» была слишком хорошо известна за пределами Культуры. Хотя возможности такой связки сильно преувеличивались, она все еще могла напугать детишек или плохих парней.

Анаплиан почувствовала слабый укол в голове и ощутила что-то вроде гудения во всем теле. Она попыталась задействовать свой пространственный датчик, который позволял улавливать заметные гравитационные волны на некотором расстоянии и предупреждал о любых действиях по искривлению пространства вблизи нее. Но система бездействовала. Анаплиан увидела метку об отключении на неопределенное время, хотя и не вследствие враждебных действий (тем не менее запротестовала минимум одна часть неврального кружева, модифицированного согласно требованиям ОО, — система, постоянно настроенная на выявление неисправностей и самостоятельно реагировавшая на состояния, которые расценивала как ослабление ее возможностей и понижение уровня выживаемости).

Искусственный разум платформы — того же уровня, что у автономника, — с разрешения Анаплиан медленно проверял встроенные в нее корректоры и отключал те, которые могли вызвать возражения мортанвельдов. Щелчок — и она рассталась с электромагнитным эффектором. Она попыталась связаться с генератором поля, встроенным в потолок над ее головой, — этот генератор изолировал воздух на балконе от разреженного и холодного потока, циркулирующего вокруг платформы. Связи не было. Анаплиан все еще ощущала ЭМ-активность, но задействовать ее не могла. Большую часть своей жизни она провела без этих способностей и до сего дня пользовалась ими разве что в крайнем гневе, но сейчас, расставаясь с ними, испытывала горечь утраты и разочарование.