Матильда Кшесинская и любовные драмы русских балерин

И снова факт удивительный… «Андрей звонил мне по телефону». Сколько порядочности, достоинства! Великий князь Андрей прекрасно понимал, что чувствует его возлюбленная, и не просто его возлюбленная, но мать его сына. Он не ревновал к прежним чувствам, а если и были росточки ревности, то он прятал их где-то в глубине. Он сообщал о выезде государя, чтобы Матильда могла попытаться увидеть его хотя бы издали…

Кшесинская была великой балериной, русской балериной и позиционировала себя как русская балерина, несмотря на польские корни. Она искренне любила Россию, и не её вина, что вынуждена была покинуть русскую землю в результате революции. Ей остаться было невозможно, ведь у неё рос сын, который был сыном великого князя. А это значит – прямая дорога в штольню шахты, как у алапаевских узников. Да и в связи с изуверским террором против великих князей она и не могла остаться. Мы увидим это в соответствующих главах. А пока о работе балерины, о работе, которую она не бросала, несмотря ни на какие перипетии.

Матильда писала о работе:

«Силы мои стали быстро восстанавливаться, так что через два месяца я уже могла танцевать в Петергофе на парадном спектакле по случаю свадьбы Великой Княгини Елены Владимировны с Королевичем Николаем Греческим, которая состоялась 16 августа 1902 года в Царском Селе. Парадный спектакль был в Петергофском театре 19 августа. Я выступила в одном акте из балета “Дон Кихот”. Я очень пополнела после родов и долго не решалась участвовать в этом спектакле, но Директор Императорских театров В. А. Теляковский меня, в конце концов, убедил».

А любовь не гасла. У Матильды с великим князем Андреем Владимировичем был по нынешним меркам гражданский брак. Вообще-то само понятие «гражданский брак» ведь условно, если не сказать более – бессмысленно. Давайте разберёмся. В традициях Руси было супружество, брак, это когда он и она венчаются и перед Богом дают клятву в любви и верности. Понятие церковный брак как-то не принято, да и не принято к тому же во все времена, к примеру, постимперское понятие такое. Венчание означает брак. А если соединение не освещено церковью, то это, пусть и поставлен штамп, что рай-исполкомовский, что ад-министративный, – всё это и есть гражданский брак. Ну а если и такового штампика не оказывается, это не брак, это по-церковному блуд, а по-гражданскому – сожительство. Но нельзя мерить всех одной меркой. У Матильды Кшесинской были обстоятельства совершенно особые. Да, вот так получилось, что она стала возлюбленной – как-то не хочется применять термин «любовницей» цесаревича. Разве бы она не хотела стать супругой? Разве не мечтала о том? Но… Это было невозможно. А что же дальше? Она писала, что отношения с великим князем Андреем Владимировичем – «это уже не флирт». Но что же? Она снова любила. Разве не может женщина полюбить снова, если прежняя любовь невозможна, если она ни во что серьёзное вылиться не может? Разве должна становиться монахиней в миру? Конечно, можно и в монастырь! Но она ведь актриса, да какая? Она – слава русского балета. Что же делать? Она же не из-за дурных наклонностей стала и не женой, но и не любовницей – какая уж любовница, если связывает с любимым ребёнок?

Но она предана, она любит! Она соизмеряет свои планы с планами любимого. Читаем:

«В этом году (это после родов. – А.Ш.) я, конечно, никуда за границу не поехала. Андрей осенью должен был поступить в Александровскую Военно-Юридическую Академию и всё лето к этому готовился и тоже, конечно, никуда не поехал».

Она никуда не поехала даже не из-за младенца, она никуда не поехала из-за того, кого в душе считала мужем. Знаете, ведь можно и в душе считать любимого мужем перед Богом!!! Заявление спорно? Но ведь она, с той поры как рядом появился Андрей, боле ни на кого даже не смотрела. Он, один он, и более никого!

И ещё один момент. Вот ведь, великий князь, а готовился к поступлению в академию!!! Это вам не «всеблатнейшее» время, открывшееся, если и не сразу после революции, то уж точно с хрущёвских времён и далее до бесконечности…

Постепенно жизнь, несколько изменившаяся после родов, вошла в определённую колею. Кшесинская писала: