Матон

— Спасибо, Эмма, это самый дорогой подарок, который только можно представить. Я никогда не был так счастлив.

— Я тоже. — Миша касается своим лбом лба малышки, крепко зажмуривается, подавляет слезы. Я немного приподнимаюсь, он утыкается мне в плечо. С минуту мы просто сидим молча.

— Как ты?

— Мне кажется я больше никогда не смогу сходить в туалет и заниматься сексом, но в целом, нормально. — Серьезно смотрит на меня. — Были небольшие осложнения, Тома сказала, что через пару месяцев все восстановится.

— Что решим с именем?

— Мне нравится Марьяна.

Миша поднимает на меня взгляд.

— Алла сказала мне, так ее звали, твою маму.

Мотнул головой. — Ты не должна.

— Я хочу, правда. Имя чудесное.

Тянусь к нему за поцелуем, нас прерывает шум в дверях, черти моего зверя толкаются, ломаться наперегонки. Мы смеемся, когда они запинаясь, вваливаются в палату, каждый с огромным букетом цветов. Тома убирает их.

— Для ребенка будет лучше, если я поставлю их в другой комнате.

— Где тут у нас маленький головорезик? — Феликс вглядывается в лицо малышки.

— Эй, не называй ее так. — Мне не нравится это прозвище.

— А как нам ее называть?

— Марьяна. Моя маленькая Мари…

Малышка очнулась, тянет ротик, ищет грудь.

— Так выходим, человек будет ужинать. — Тома выпроваживает эту пьяную братию.

Прикладываю ее к груди, закрываю глаза, я дико устала. Рядом дышит мой зверь, я чувствую такое тепло и спокойствие, оно словно окутывает нас троих невидимым шаром. Рука Миши поглаживает головку нашей дочери, круг замкнулся, нас трое, связанных навечно. Это семья, это любовь.

Ос

До этого звонка Энджел не выходил на связь уже несколько дней. По телеку шел бой с Мейвезером, и я с братом развалились на диване с чашкой чипсов в руках.

— Что случилось, Ос?

— Дема, поставь бой на запись! Энджел, алло?!

— Привет, Ос… — его голос был скрипучим и натянутым.

— Ты где? Что произошло?

Звонок сорвался, я перезвонил, но телефон оказался вне зоны доступа.

— Ангел объявился?

Конец