Матрёшка

В Лондоне они сразу едут в ресторан. Все, как Катя любит, в кавычках. Обсуждение дел затягивается, Кате ужасно скучно, она сама уже не понимает, зачем поехала, зачем он ее позвал, чтобы опять за ужином обсуждать бизнес! «Нацепила платье красивое, он даже слова не сказал. Хоть походить в нормальной одежде, пока опять это пузо не выросло. – Уныло думает она. – Надо на УЗИ записаться. Черт, кровь ведь придется сдавать, кучу анализов, надеюсь, врачи не обнаружат ничего. Сколько это выводится из организма? Они же не будут специально искать? А вдруг обнаружат? Нет, нет, не может быть, он же меня убьет, прям, физически убьет. Что я наделала? Может, наоборот, надо сказать попозже, чтобы точно никаких следов не осталось?» Почему она не подумала об этом? Надо позвонить няне, попросить снять этот чертов рисунок. Но Агата может проболтаться. Она вообще рта не закрывает. Катя чувствует, что ей нехорошо. Она еле успевает добежать до туалета, ее рвет. Становится полегче, но все равно недомогание осталось.

Она не может идти за стол, с отвращением представляет себе вид еды, запахи. Решает посидеть в фойе, благо, ресторан при отеле.

– Привет! – Алексей подсаживается к ней. – Скучно тебе, вижу?

– Да нет, я развлекаюсь по полной. Самый веселый ужин в моей жизни.

– Расскажи, как ты вообще? – Пододвигается он к ней поближе.

– Нормально.

– Мы как-то и не виделись после того вечера в Сен-Тропе, ты меня избегаешь?

– Глупости, с чего ты взял?

– Мне показалось, мы прекрасно общались, а потом как отрезало.

– Чего ты хочешь? – Катю начинает раздражать эта настойчивость. Еще его не хватало! Мало у нее своих проблем.

– Пригласить тебя на более веселый ужин.

Катя таращится на него, не веря своим ушам.

– Ты меня за кого принимаешь? Ты что себе позволяешь вообще? – Она аж задыхается от возмущения, приступ тошноты подкатывает опять. Она вскакивает, ее шатает, Алексей подхватывает ее за талию, чтобы она не упала.

Джеймс возникает, как из ниоткуда.

– Я прошу прощения, мистер Филсби вас ищет. – Произносит он ледяным тоном. – Он уже в машине.

– Наконец-то! – с облегчением выдыхает Катя, убирает руку Алексея со своей спины и устремляется за Джеймсом. Ей приходится фактически бежать.

– Подожди! Да стой ты, остановись! – Кричит она, задыхаясь.

Он останавливается и разворачивается к ней так резко, что она врезается в него.

– Послушай, я объясню, просто послушай. – Она пытается отдышаться. – Я сидела одна, он откуда-то взялся, стал приглашать меня на ужин, я рассердилась, хотела уйти, резко встала, голова закружилась, он просто мне не дал упасть. Я понимаю, что со стороны выглядело не очень, наверное.

она. – На ужин пригласил? – Уточняет Джеймс, мрачно глядя на нее.

– Да, представляешь! – возмущенно произносит.

– А какие у него основания думать, что ты пойдешь с ним на ужин?

– Нет никаких оснований! Ты, правда, думаешь, я бы стала с ним обниматься посреди огромного помещения с кучей людей, когда у меня муж в соседнем зале?

– Не знаю, выглядело именно так.

– Пожалуйста, поверь мне, это чистая правда, не говори Коннору с кем я была, прошу, он взбесится. Я пошла в туалет, потом сидела одна, одна! – На Катиных глазах слезы обиды, ну как так получается, что она оказалась виновата, хотя ничего плохого не сделала?

Джеймс молча разворачивается и идет к машине. Коннор сидит внутри злой, как собака.

– Где тебя носило? – шипит он. – Сколько я тебя должен ждать?

– Прости, пожалуйста. – Примирительно произносит Катя, пытаясь взять его за руку.

– Где. Ты. Была. Я спрашиваю! – Внезапно настолько резко произносит он, что она аж подпрыгивает на сидении.

– Не кричи, ты чего? – Испуганно просит она. – Мне просто стало нехорошо. Мне тебе нужно кое-что сказать, наедине.

В доме он сразу поднимается наверх, она тащится за ним. Тошнота опять возвращается, но не такая сильная, как в предыдущий раз. Катя запирается в ванной, слава богу, больше не рвет. Умывается холодной водой, похоже, токсикоза не избежать, она так и поняла, что ждет ребенка, когда несколько дней подряд подташнивало с утра. Сейчас уже и не только с утра. Это, скорее всего, из-за нервов. Ну и день сегодня! Все одно к одному. Кате очень жалко себя, за что ей это все? Надо сейчас сказать ему, нельзя откладывать. Хотя, он такой злющий. Может, наоборот, успокоится. Или еще сильнее разозлится? У нее трясутся коленки, когда он выходит из ванной. В спальне видит его со стаканом в руке, он заметно опьянел за эти 15 минут. Такое впечатление, что опрокинул в себя бутылку целиком.

– Мне надо тебе кое-что сказать. – Робко начинает она.

– С нетерпением жду, что же ты мне такое скажешь! – У него аж жилы проступают на шее. Кате страшно.

– Почему ты так злишься, милый? Я не понимаю! – Произносит она.

– Почему ты злишься, милый? – передразнивает он ее ласковую интонацию. По лицу проходит судорога. – Может, потому, что моя жена чуть не при всех договаривается поужинать с чуваком, который давно на нее глаз положил, а она и не против?

Значит, Джеймс ему сказал! Она не может в это поверить. Сердце просто падает. Да как он мог так подставить ее!