Матрица Manolo

– Двадцатичетырехчасовой выключатель убийства, – медленно проговорил он, словно сомневался в моих умственных способностях.

Это вывело меня из себя.

– Ладно, агент Брейди, давай кое о чем договоримся! Я не играю в эту игру. И я не потратила месяцы на расследование поведения всяких психов, которые перевели игру из виртуального мира в реальный. Не надо обращаться со мной как с идиоткой только из-за того, что я не понимаю, о чем ты говоришь. Хорошо?

Он поднял руки вверх, показывая, что признает свою вину.

– В онлайновой версии, если ты не начинаешь играть в течение двадцати четырех часов, Жертву убивают, а участники могут приступить к новой партии. Это стимулирующее правило, предназначенное для того, чтобы Защитнику и Убийце не пришлось ждать, если Жертва решит потянуть время.

– Как мило, – проворчала я.

– Но только не в реальном мире, – вздохнул Девлин. – Какие вообще существуют стимулы для игры?

Я склонила голову набок, размышляя.

– Убийство Жертвы, – сказала я, вспомнив слова Мел.

Ее отравили и дали двадцать четыре часа, чтобы понять подсказки и найти противоядие. Если верить Мел, лучшего стимула не придумаешь.

Я нахмурилась, поскольку куски головоломки все еще не желали вставать на свои места.

– Именно об этом я и говорю. Мел была Жертвой. А я – нет. Так почему же угрожают мне?

– Потому что мне угрожать бесполезно, – равнодушно проговорил Девлин.

Мне не захотелось спрашивать, что он имеет в виду.

– Итак, тот, кто дергает за ниточки, очень хорошо знает нас обоих. Знает настолько, что сумел составить твою анкету. И еще ему известно, что угрожать тебе смертью совершенно бесполезно, поскольку это не заставит тебя и пальцем пошевелить.

Я старалась говорить небрежно, но должна признаться, что сердце у меня заныло. С агентом Брейди что-то случилось. Когда я встречалась с ним в прошлый раз, он был полон жизни. А сейчас казался конченым человеком. Мне ужасно хотелось спросить, но я боялась его обидеть. Я знала, что он мне необходим и без него я погибну. А вот он во мне не нуждался.

– Однако угроза тебе… – Он покачал головой. – Они знают мою слабость.

– Служить и защищать, – сказала я.

– Это девиз полиции. Впрочем, что касается нас, идея остается той же. – Он встал и подошел к окну. Засунув руки в карманы джинсов, посмотрел на город. – Так что же произойдет завтра в десять утра, Дженнифер Крейн? – спросил он.

Я не знала. Да честно говоря, и не хотела знать.

Глава 20 ПТАШКА

Я подхожу к белому каменному небоскребу после того, как почти весь персонал разошелся по домам. Мне наверняка известно, что дичь, которую я выслеживаю, находится здесь. В этом одно из главных достоинств адвокатов: у них ненормированный рабочий день.

Я подписываюсь – фальшивым именем, естественно, – и направляюсь к лифтам. Внутренние стены лифта отделаны зеркалами, я проверяю парик и поправляю макияж. Эта работа не требует моего женского обаяния, но береженого бог бережет.

Секретарша все еще сидит за своим столиком, наверное, с нетерпением дожидается, когда можно будет уйти, или считает доллары, которые получит за переработку. Я представляюсь, усаживаюсь в кресло и принимаюсь листать «Нью-йоркер», а она отправляется докладывать о моем приходе.

Я успеваю посмеяться над карикатурой, когда моя дичь выходит из-за стеклянных дверей с протянутой рукой и улыбкой на лице.

– Мисс Пароти, – говорит он. – Рад с вами познакомиться. Меня зовут Томас Риардон.

Я встаю и пожимаю протянутую руку, одарив дичь обаятельной улыбкой. Я знаю, что привлекательна и что у меня очаровательная улыбка. Высокие скулы, изогнутые брови, большой рот. А когда я счастлива, мое лицо сияет. Если верить моей матери, мне всегда чего-то не хватало для того, чтобы быть счастливой. Мой ответ? А как могло быть иначе с такой матерью?

Пожатие Риардона оказывается крепким, но холодным. Внимательно вглядевшись в его лицо, я прихожу к выводу, что он мне не нравится. В его глазах я вижу слабость. А еще у меня складывается впечатление, что он себя презирает.

Я никогда не считала свою работу неприятной, скорее наоборот. Но сейчас чувствую, что она доставит мне удовольствие. Я сделаю миру щедрый подарок.

Я продолжаю улыбаться, пока он ведет меня в свой кабинет, однако моя улыбка слегка тускнеет, когда я вижу, что он не торопится закрывать за собой дверь. Я откашливаюсь, и он замирает на месте.

– Возможно, мои слова прозвучат глупо, – говорю я, – но мне бы хотелось, чтобы наш разговор остался между нами. Во всяком случае, до тех пор, пока я не подпишу с вами соглашение о ведении дела. Я стараюсь оберегать свою частную жизнь.

– Конечно.

Он возвращается и закрывает дверь.

Я быстро вытаскиваю пистолет из сумочки. К тому моменту, когда он поворачивается ко мне и предлагает сесть, оружие надежно спрятано в складках юбки.

Я опускаюсь в кресло и поправляю юбку, чтобы скрыть пистолет и показать ему ноги. Он садится за стол, и его взгляд перемещается к моим коленям. О да. На сей раз все пройдет без малейших проблем.

– Вы сказали, что дело связано с вашим другом, – говорит адвокат, сверяясь с заметками, лежащими перед ним.