Матрица террора

— Многим вещам. Стратегии боя, основам личной обороны, даже преподавал кое–какие основы философии, правда, эта часть курса меня мало интересовала. — Эдвард улыбнулся. — Уверяю вас, господин мэр, я идеально подхожу для той работы, которую вы хотите мне поручить.

— Неужели? — Мэр щелкнул зажигалкой. — И что же это за работа?

Эдвард хмыкнул, в его зеленых глазах мелькнул насмешливый огонек:

— Я же не наивный простачок, господин мэр. Вы разыскивали меня с единственной целью: вам нужна помощь, чтобы разделаться с бунтовщиками.

— Да, ты абсолютно прав. Я знал, что мой сын не стал бы тратить время на глупого мальчишку. Но тогда у меня возникает вопрос: что заставило тебя разойтись с Юмаши?

Улыбка Эдварда растаяла:

— Юмаши и я… у нас были некоторые разногласия… Кажется, он считал меня слишком агрессивным. Нет, вы только подумайте — я слишком агрессивный.

Мэр вспомнил доклад полицейского агента, который приполз из Девятнадцатого района с переломанными ногами и вывихнутой рукой: после того как беднягу избил светловолосый подросток, агент стал инвалидом. Но столь явная жестокость не смутила мэра; напротив, он был весьма доволен: именно такой человек ему и нужен — злобный и агрессивный, который будет сражаться с бунтовщиками, пользуясь их же методами.

— А однажды Юмаши сказал, что я эгоистичен, — продолжил мальчишка. — Он пичкал меня своей пацифистской чушью, и я в конце концов послал его подальше. — Эдвард провел пятерней по светлым волосам, которые топорщились жестким ежиком. — Однако я должен признать, что недооценил вашего сына, — добавил он. — Прежде чем уйти, я попытался растолковать ему свою точку зрения и проиграл. Не хотел бы я еще раз попасться ему под горячую руку. Правда, мне удалось унести с собой вот это, — Эдвард показал пальцем на свои солнечные очки.

Мэр раздулся от гордости за своего сына, не замечая, что идет на поводу у Эдварда, который рассчитывал именно на такую реакцию.

— Итак, ты не расстроишься, если Юмаши осудит твое сотрудничество с нами?

— Я не сказал бы, что мы расстались друзьями. В любом случае, я никогда не разделял взглядов Юмаши. Да, я с уважением относился к его талантам, но не к его философии.

— А какие у тебя имеются таланты? — с нескрываемым интересом спросил мэр. — Что Юмаши говорил по этому поводу?

— Однажды Юмаши сказал, что из всех его учеников я самый опасный. До меня он занимался еще с двумя мальчиками, хотя почти ничего не рассказывал о них. Как бы там ни было, для вас я самый подходящий кандидат, ну, конечно, если вам не удастся уговорить вашего сына вылезти из своей норы и присоединиться к вам.

— Вряд ли, — мэр громким щелчком захлопнул крышку зажигалки. — Итак, ты уверен, что в состоянии помочь нам справиться с бунтовщиками?

— Да, уверен, — деловитым тоном ответил Эдвард. — Мой первый совет: перестаньте скрывать от людей сам факт существования бунтовщиков. Скрывая информацию, вы только помогаете мерзавцам.

— Каким образом? — недоуменно воскликнул мэр. — Если мы расскажем правду, люди будут думать, что мы больше не контролируем Город. Это только подтолкнет остальных детей, они толпами побегут из школ и начнут вступать в ряды бунтовщиков.

Ухмылка Эдварда превратилась в хищный оскал:

— Не побегут, если вы настроите их против бунтовщиков. У вас в руках средства массовой информации; представьте бунтовщиков опасными преступниками, врагами Города, и остальные дети начнут ненавидеть их.

— Мм… да, неплохая мысль, — промычал мэр. — Но существует еще одна проблема. Есть иные силы… организация… люди вне Города, которые внимательно следят за тем, что здесь происходит. И если они почувствуют, что мы теряем контроль над Городом, у нас начнутся гораздо более серьезные проблемы, чем война с бунтовщиками, и они коснутся всех без исключения.

Эдвард нахмурился:

— Юмаши никогда не говорил ни о чем таком. Вы могли бы рассказать поподробнее?

— Нет. Некоторые тайны должны оставаться тайнами. Юмаши никогда не говорил тебе ни о чем таком, потому что ни о чем таком ему самому не известно. Это, вероятно, самый хорошо охраняемый секрет нашего Города, и будем надеется, таковым он и останется.

Эдвард выглядел озабоченным. Судя по всему, мальчику очень не понравился отказ мэра посвятить его в главный секрет Города, однако он быстро взял себя в руки.

— Если вы примете остальные мои предложения, — продолжил он, — бунтовщики падут прежде, чем люди вне Города успеют вмешаться в наши дела. Поэтому одновременно с сообщением о том, что существует такая организация под названием «Бунтовщики», вы должны объявить о создании Детской Полиции.

— Детской Полиции?

— Да. Когда бунтовщики увидят, что другие дети взяли в руки оружие и повернули его против них, это станет для наших врагов сильнейшим психологическим ударом. Но и это еще не все! В школах Города учатся сотни тысяч подростков; просто предложите им в качестве награды за службу досрочное получение аттестата зрелости, и гарантирую, что в вашем распоряжении окажется огромная армия добровольцев.

— Но таким образом мы подорвем основы нашей Системы Образования, — мэр нахмурился.