Матрица жизни на Земле

– Ну и что твой чуваш-то говорил?

– Сейчас… Ты меня, шеф, с цветами перебил…

– Это, Юрий Иванович, ты вроде как на цветах зациклился.

– Скажи мне, шеф, сколько цветов у радуги?

– М-м… – «Каждый Охотник Желает Знать Где Сидит Фазан», – стал загибать я пальцы. – Семь получается: красный, оранжевый, желтый, зеленый, голубой, синий, фиолетовый.

– Семь значит, – Юрий Иванович хмыкнул. – А не пять?

– Семь.

– А не пять? – Юрий Иванович кинул на меня хитрый взгляд.

– Ну, вроде как…

– А я думаю, что пять. – Глаза Юрия Ивановича заблестели.

– Почему?

– Сколько первичных элементов в мире-то, шеф? Сколько, а?

– Пять: огонь, ветер, вода, земля и… некий пятый элемент, – ответил я.

– А цветов-то почему семь?

– К чему ты клонишь, не пойму?

– Голубой и фиолетовый цвета – это надуманные цвета, об заклад бьюсь! – весомо заявил Юрий Иванович. – Мне кажется, что эти два цвета голубые придумали. Есть только синий цвет.

– Ну, – улыбнулся я, – голубой цвет понятно, а при чем тут фиолетовый?

– Ну, – в свою очередь загадочно улыбнулся Юрий Иванович, – фиолетовый цвет – это концентрированный голубой цвет… с легкой розовинкой. Поэтому уж очень активные в этом… голубом… смысле… фиолетовыми являются.

– М-да.

– Шеф! – Юрий Иванович посмотрел мне прямо в глаза. – Все в этом мире исходит от пяти элементов! Тех самых: огонь, вода, ветер, земля и пятый элемент. Все! Цвета в том числе! Об заклад бьюсь! Чую я это.

Все в этом мире исходит от пяти элементов! Цвета в том числе!

Слушая «колористические» рассуждения Юрия Ивановича, я задумался. К этому времени я уже сделал первую в мире трансплантацию глаза и видел, что «новый глаз» пациентки Тамары Горбачевой вдруг на пятый день после операции засветился ярко-красным цветом, далее он стал светиться оранжевым цветом, далее – ярко-желтым, далее – зеленым… Я, конечно же, ничего не понимал и очень волновался, видя чудо перед собой – «новый глаз» светился цветами радуги. Я, конечно же, старался осмыслить происходящее, но мысли мои тушились эмоциями, и я чувствовал себя полным болваном. И, естественно, я не обращал никакого внимания на оттенки цветов, – какое уж там отметить оттенки синего цвета – голубой он или фиолетовый.

О, как многого я не знал тогда! Я и представления не имел о том, что такое Тхикле – великое и могучее Тхикле, активация которого может вершить чудеса в организме, потому что… потому что все в этом мире состоит из четырех тел, и только Тхикле способно объединить их и призвать любое из четырех тел на помощь другому телу. Я не знал тогда, что по невидимым сосудам Тхикле течет великая Энергия Пяти Элементов, которая… которая иногда проявляется и в нашем материальном мире в виде… ореола, состоящего из пяти цветов.

Я помотал головой, отгоняя воспоминания, и спросил у Юрия Ивановича:

– А причем тут цвета и чуваш?

– Да ни при чем, – ответил он.

– А что ты о цветах начал говорить-то?

– Да так. К слову пришлось.

Что рассказал Юрию Ивановичу чувашский исследователь

– Ну, так что рассказал чувашский исследователь?

– Он, между прочим, серьезный человек, хоть и из деревни. Кстати, шеф, в деревне самородков-то больше, чем в городе! – отметил Юрий Иванович.

– И все-таки, что он рассказал?

– Оказывается, в чувашском языке есть слово «кайлас», что означает место, откуда… что-то вышло. Об заклад бьюсь, что из Города Богов, который вокруг Кайласа располагается, что-то вышло! Еще раз повторяю, шеф, что-то вышло! Но что?

– Человек, наверное, – тихо проговорил я.

Юрий Иванович промолчал.

– А еще чуваш говорил, что у них в чувашском языке, – прервал молчание Юрий Иванович, – есть слово «вара»…

– Вара? – Я пристально посмотрел на Юрия Ивановича. – Это слово, как ты знаешь, означает место, где во время Всемирного Потопа были сохранены «семена» всего живого на Земле.

– Да, знаю я это. А вот с чувашского языка слово «вара» переводится как «семя».

– Интересно…

– А еще чуваш говорил, что у них есть слово «сенеар», которое переводится как «новый человек».

– М-м…

– Ты ведь, шеф, конкретно «нового человека» не описывал, но везде, то тут, то там, загадочно так приговаривал – «новый человек», «новый человек»… Вот чувашский самородок и подхватил твою недоговоренную мысль и нашел в древнем чувашском языке отдельное слово, что означает «новый человек». В этом что-то, наверное, есть, шеф… может, древние чуваши знали о том, что уже существуют «новые люди». Как думаешь-то?