Матросская революция

Характерно главное, что потребовали матросские делегаты, собранные командующим флотом поздно вечером 4 марта, — матросы говорили об уважительном отношении офицеров к матросам, обращении к ним на «вы», большей свободе увольнения на берег и т.д. Здесь самое главное — это именно требование отношения к ним, как к людям. Нижние чины флота не хотели быть статистами при решении политических вопросов, они стремились к активному участию в решении судеб страны. Разумеется, далеко не все из них были готовы к сознательному участию в политическом процессе, но желание поучаствовать в нем было у всех. В этой реакции матросов нашли воплощение те тенденции, которые зрели на флоте в предреволюционные годы.

В тот же день, 4 марта, депутаты команд Шхерного отряда очень четко сформулировали свои политические требования, причем это были уже совсем не «пустяки». Требования моряков были следующими: «1) полное присоединение к новому народному правительству и желание поддерживать его как в настоящее время, так и впредь; 2) присоединение к мнению Совета рабочих депутатов; 3) полная амнистия политических (имеются в виду политические заключенные. — В.Ш.у, 4) воинская дисциплина вне службы должна быть упразднена и нижние чины должны пользоваться полными гражданскими правами; 5) отдача нижних чинов под суд только с ведома и при участии гражданских властей; 6) ответственность перед законом в одинаковой степени, как офицеров, так и нижних чинов; 7) полнейшая осведомленность о текущих событиях; 8) корпус жандармов, городскую и сельскую полицию призвать в ряды действующей армии и заменить их слабосильными из армии и флота; 9) вежливое обращение офицеров с нижними чинами; 10) удаление лиц немецкого происхождения от занимаемых ими должностей как на военной, так и на гражданской службе».

Обратим внимание на последнее требование. Сильные антигерманские настроения на флоте дополняли антиофицерские настроения, т.к. среди флотских офицеров был достаточно велик процент офицеров с немецкими фамилиями. Безусловно, что в 1917 году в целом ряде случаев к расправе с офицерами с немецкими фамилиями привели именно антигерманские настроения матросов. Разумеется, антигерманские настроения не были решающим фактором, но фактором сопутствующим они, безусловно, были.

Отметим, что во время этого митинга с капитаном 1-го ранга Г.О. Гаддом одна часть матросов, только что зверски убившая двух кондукторов, захотела и командира линкора «взять на штыки». К счастью для Г.О. Гадда, победу в словесной перепалке одержали сторонники командира корабля, кричавшие «ура» и кинувшиеся качать Г.О. Гадда. Причем данный случай был не единичен. Так же как командира «Андрея Первозванного» качали, и других офицеров, которых только что собирались убить. Перед нами полная случайность жертв. При этом отношение к потенциальной жертве у матросов могло мгновенно смениться в короткий промежуток времени от ненависти до полного восторга.

Любопытно в этой связи заявление вице-адмирала А.С. Максимова. 4 марта вице-адмирал находился под матросским арестом, как «враг революции». Сразу же после убийства Непенина к нему пришли матросские делегаты с сообщением, что «братва» избрала его новым командующим флотом. Выслушав ходатаев, А.С. Максимов не без оснований заметил: «Вчера вы меня арестовали, сегодня выбрали комфлотом, а завтра, может быть, повесите».

Важно отметить, что матросы Балтийского флота, выбрав себе нового командующего, сделали собственную серьезную политическую заявку на будущее, т.е. сразу же обозначили себя не как стихийных бунтовщиков, а как самостоятельную политическую силу. Большинство балтийских офицеров в своих мемуарах о Максимове пишут с ненавистью, как о предателе. Но матросы были на этот счет другого мнения. Так, матрос-большевик И.А. Ховрин впоследствии вспоминал, что контр-адмирала А.С. Максимова «на кораблях уважали за человечное обращение с нижними чинами». Именно это для матросов при выборе нового командующего и было определяющим. Максимов видел в них не нижних чинов, а живых людей!

Впрочем, не всегда в марте 1917 года хорошее и уважительное отношение к подчиненным являлось гарантией сохранения жизни. Показателен в этом плане случай с мичманом Биттенбиндером, которого матросы убили на миноносце «Гайдамак», как случайного свидетеля их расправы над командиром миноносца «Уссуриец». На похоронах мичмана была вся команда и многие даже... плакали, но при этом считали Биттенбиндера неизбежной жертвой революции