Матросы «гасят» дикарей

Махали мачете, кулаками, подобранными камнями. Но и у них практически не осталось патронов. Бегущий в авангарде выдал из «калашникова» короткую очередь, она оказалась последней, он перехватил автомат за цевье, вознес над головой. «А где же, черт побери, наши уважаемые американские “агрессоры”?!» – подумал Глеб.

– Ну, что, пошли, родимые?! – взревел он, прыгая в низкую стойку. – Покажем этим засранцам, что такое настоящий кулачный бой!

И пошла, рыча и чертыхаясь, морская пехота… Хватались за камни, размахивали прикладами, мчались в контратаку. Пронзительный рев из четырех луженых глоток слился в один – страшный, царапающий душу. Сбились в яростном порыве. Эти черные черти были ловкими и пронырливыми, швырялись камнями, выскальзывали из рук, как угри, махали руками, как мельницы. Жаркий пот заливал глаза, все происходило, как в тумане. Болталась фигура перед глазами, Глеб видел лишь оскал и бренчащее ожерелье на безволосой груди. Глеб швырнул в бандита винтовку, как копье, прикладом вперед. Что-то захрустело – то ли челюсть, то ли ребро. Мерцающий «маятник» куда-то убрался. Но его уже оккупировал следующий – он кричал пронзительным фальцетом, вращал мачете с бешеной скоростью. Приближался с перекошенной пастью, рубил воздух с безумным упоением. Глеб попятился. Ну уж хрен, спецназ не отступает!

Он издал ответный рев, перекосилась челюсть, Глеб сгруппировался, прыгнул ногами вперед, ударив врага в живот обеими пятками. Бутсы – промокшие, тяжелые, облепленные грязью – были сродни тарану для выбивания крепостных ворот! Бандит покатился, подпрыгивая на кочках, но в нем тоже было немало силы, подлетел с измученным болью лицом, бросился в ответку. Глеб подобрал упавшее мачете, ударил поперек, буквально вскрыв грудную клетку и часть живота, и бандиту стало не до праведной мести…

Глеб озирался – распаренный, возбужденный, остерегаясь подвоха со стороны.

Рукопашная шла полным ходом. Бандиты орали, как оглашенные, спецназовцы дрались молча, не расходуя силы на крики. Семен отпрыгнул от назойливого типа с татуировкой дракона через всю спину, подобрал тяжелый камень, швырнул парню в живот, и пока тот ловил кайф, вываливая глаза из орбит, разбил бандиту челюсть, сам при этом орал, поскольку костяшки кулаков превратились в кровоточащие раны. Остальным было тяжко. Антонович бился против двоих, расставив ноги, с угрожающим взглядом. Двое обливались кровью, но наскакивали, как задиристые петухи, наносили удары исподтишка, меняли позиции, отбегали, снова набрасывались. Лицо у Антоновича превращалось в кровоточащий нарыв, но он держался, отвешивал тяжелые удары на два фронта…

Становой орудовал прикладом штурмовой винтовки. Но собственные разбитые челюсти и сломанные носы бандитов уже не впечатляли, они бились на голом автомате, как берсеркеры, понимали, что если прекратят драку, то попадают замертво. Их тоже было двое – подвижные, голосистые, как соловьи… Серега выдыхался, удары становились неверными, мимо цели. Попробовал последнюю попытку переломить ход поединка, с рычанием вознес над собой винтовку… и на ней повисли два противовеса, болтая ногами и исполняя какую-то похабщину…

– Семен, поможем парням!!! – взревел Глеб. – За мной!!! Кроши этих гадов!!!

Но только бросились, как загремели отрывистые выстрелы по фронту – со стороны болота и одиночных кустов. Встали как влитые, а это как прикажете понимать? Про американцев, собственно, забыли – те не лезут в драку, когда имеется возможность сделать дело чужими руками. Происходило что-то странное, спецназовцев пули щадили, а вот оппонентам доставалось по первое число. Те двое, что наскакивали на Антоновича, внезапно задергались, как марионетки. Первый вывернулся спиралью, чтобы глянуть, что там у него со спиной, подкосились ноги, хлопнулся лбом о бугор. Второй пустился куда-то бежать, но с пулей в спине, как правило, долго не бегают, ноги переплелись, он рухнул, как подкошенный. Сорвались оба «противовеса» с автомата Станового, забились в конвульсиях, а он смотрел на них дымчатым меланхоличным взором, шатался и что-то шептал… Был еще один, он в драку не полез, предпочел притвориться мертвым, но у стрелка «со стороны» было неплохое зрение, последовали два прицельных выстрела, предсмертный хрип, корявая конечность с двумя отсутствующими пальцами вытянулась вверх и застыла…

Они стояли вчетвером посреди этого кровавого бардака, обливались кровью, кашляли, вполголоса упражнялись в непечатной лексике, глядя, как от кустов опасливо приближаются коллеги-американцы. Тех было трое – Мэрлок, Саймон и белобрысый Кенни. Коллеги подходили как-то на цыпочках, озираясь, держа наперевес автоматы. Спецназовцы смотрели на них без всяких эмоций. Могли бы и раньше помочь, но ладно, хоть так.

Главное, что все живы остались…