Матвей. Внештатный канцелярист

– Да, дед, обсуждали, – парень вновь взял в себя в руки – расслабиться можно будет и позже. – Думаю, этого достаточно. Нечего Женьку в четырех стенах запирать.

– Твоя правда, – согласился тот. – Хотя в случае опасности…

– А ты и рад, да? – усмехнулся Матвей.

Дед, чьи внуки уже выросли, но правнуками пока не порадовали, действительно души в шебутной девчонке не чаял.

– Да чего уж тут греха таить-то, – ничуть не смущаясь, подтвердил тот. – Так что в случае какой беды мы сразу ее за родовые стены да

осадные щиты! Ты-то как в столице своей, домой не тянет? А то слыхал краем уха, что нашлось кому твою энергию в мирное русло направить!..

– Сколько веревочке ни виться… – согласился Матвей.

– А все пора остепениться! – радостно закончил дед.

Парень почти наяву увидел не по возрасту задорную улыбку собеседника.

– О, дед, не начинай опять! – буквально простонал парень, считавший, что не пристало старому служаке с упорством молодых кумушек строить матримониальные планы. Особенно на его счет! Да еще в его юном возрасте.

Ну, пошла жара обычной пикировки! Воронцов-старший явно решил подбодрить приемного внучка. Спасибо, деда!

Минут через двадцать Матвей был готов признать, что уже практически пришел в норму. Попрощавшись, он с почти чистой совестью откинулся на смятые простыни, от которых еще тянуло резкими духами его ночной визитерши.

Сделав пару дыхательных упражнений, Матвей настолько успокоился, что не стал будить посреди ночи третьего абонента, а просто быстренько набросал короткое сообщение: «Доброй! Нужна встреча с Демидовым-старшим. Срочно».

Вот так просто и буднично юный маг осознал, что в его жизни есть теперь две женщины, о которых он чувствовал необходимость заботиться. Вот, блин!

Больше всего в этой истории повезло вахмистру Калашникову, который только за полчаса до отправки Матвеем сообщения добрался до подушки и сейчас вкушал уже второй сон. Ведь если он получил бы его на 40 минут раньше, то пришлось бы немедленно ставить в известность начальство, что, в свою очередь, поставило бы на его планах хоть чуток поспать крест жирнее жирного. А так в его мире грез все было прекрасно. Пока.

* * *

Ефимовский был озадачен, что случалось с ним крайне редко. На такой-то службе! Однако сегодня он совершенно не представлял, как преподнести своему начальнику просьбу одного проблемного подчиненного. Этот абсолют недоделанный решил встретиться ни много ни мало самим Демидовым. Да не абы как, а с глазу на глаз! Вот так вот запросто. Причем озвучить свои мотивы мальчишка отказался наотрез. И вот как поступить в такой ситуации?

А вообще у князя опыта больше, так ему и карты в руки. Пусть думает, как парня приструнить. Подполковнику за это не доплачивают! Эх, кто бы мог подумать, что под старость лет придется работать в ясельной группе для перспективных абсолютов. То хочу, это не буду, а ведь любые санкции должны с начальником «Тройки» согласовываться. А то, не приведи Господь, деточка обидится, да столицу пожжет али от потенциальных поджигателей защищать откажется. Нельзя так работать, нельзя! Отпуск что ли попросить заодно у начальства? Вот когда он с женой на море в последний раз был?! Проведать бы брюшком, как там песочек крымский поживает да полеживает!..

* * *

Чай на Руси уважали испокон веков. Как и любая империя, Русь вобрала в себя культуру многих и многих народов. Нашлось место и ханьскому чаю, индийскому листу, японскому «крошеву» под названием матча, а также и родному иван-чаю. Что там говорить, если на части территорий до сих пор был в ходу чай на ячьем жире с солью!

Главноуправляющий самой таинственной и ужасной, с точки зрения обывателя, специальной службы государства Российского чай пил по-простому, со вкусом прихлебывая из лепного блюдца, да сахарком колотым заедая. Нынешний ординарец хозяина кабинета, естественно, не забывал следить за тем, чтобы на чайном столике не переводились сдобы свежайшие да сласти заморские. Однако все это великолепие рассчитано было на гостей. Сохраняя редкую для его возраста пластичность ума, князь был на редкость консервативным именно в этом вопросе и яростно сопротивлялся любому изменению заведенного еще в курсантские годы ритуала.