Матвей. Внештатный канцелярист

Обозлился. Ефимовский всегда прибегал к титулованию, когда ему что-то очень не нравилось. Случалось это крайне редко, но вмешательства в дела его экспедиции с темными играми за спиной выглядели действительно… некрасиво.

– Сядь, – резко прервал душевные метания подчиненного Михалков. – Первое: встречу организуй. Второе: я действительно не считаю, что тебе стоит знать больше, чем уже доведено в части касающейся. Подумай, мне-то свалить вину будет не на кого, а у тебя, если что-то пойдет не так, всегда будет возможность честно заявить даже императорским мозголомам, что в игры начальства ты посвящен не был. Мне важно, чтобы пока так и оставалось!

Ефимовский нахмурился.

– Я давал когда-нибудь повод усомниться?.. – только начал он, но тут же был перебит своим давним командиром.

– Андрюш, послушай меня, – тяжело вздохнул князь, сбрасывая со своего оскала опытного, но сытого волкодава всяческие маски. – Я тебе всегда добра желал. Сейчас же складывается ситуация, когда ценой ошибки становится не просто карьера, но и сама голова. С тех пор как у Матвея прорезались зачатки абсолюта, даже сам император пока не в курсе, знает он или не знает о нашем… эксперименте. Если Матвей сорвется, плохо будет всем причастным. Сейчас ты спокойно можешь на любой вопрос менталиста заявить, что ничего не знал о моих планах, однако стоит мне ответить на твой вопрос, как ответственность ляжет тяжким грузом и на твои плечи.

Ефимовский промолчал.

– Упорный, – едва ли не про себя пробормотал хозяин кабинета.

Так ведь и винить в этом некого. Сам в свое время за это качество и выбрал в ординарцы неродовитого поручика, отличавшегося лишь хладнокровием, а затем долгие годы продвигал своего верного соратника по службе, помогая избежать хитросплетений великосветских игр и интриг доморощенных военных типа экспертов от аристократии. И все ради чего? Чтобы его протеже голову сложил из-за ошибок старика?

С другой же стороны, князь Михалков прекрасно понимал Ефимовского. Ну кому, скажите, понравится непонятный тип в подразделении, от которого и избавиться нельзя, и чего ждать, тоже непонятно.

– Хорошо, – подумав еще мгновение, заявил разом словно постаревший, сдувшийся князь. – Помнишь, кто хуже всего поддается внушению? Так вот…

– Да мать же вашу! – только и пробормотал пораженный подполковник через пятнадцать минут, переживший не одну авантюру своего начальства. И очень надеявшегося, что она не станет последней.

Еще через четверть часа Ефимовский буквально вывалился из кабинета, мучимый двумя вопросами: «Почему этот еще жив?» и «Организовать этому несчастный случай или нет?».

Старый же аристократ не обратил на откровенное хамство подчиненного никакого внимания, некоторое время невидящим взором уставившись на закрывшуюся за полковником створку двери. Он и сам бы высказался не хуже, но решение было принято на самом верху. Да и обещание было дано старому другу позаботиться о его непутевом внуке. Как же непросто теперь выглядела казавшаяся совсем недавно элементарной операция. Ровно с того момента, как в одном боевом маге очень средних способностей «в потолке» пробился потенциал.

Еще через несколько минут старый князь вновь открыл «вражеский» сервис для обмена фотографиями. Задумчиво потерев подбородок, он легко ударил подушечкой пальца по иконке личных сообщений и вполне сноровисто стал вбивать «весточку» пользователю с ником imp0000001ri.

Кто бы мог подумать, что иногда безопаснее использовать открытые каналы связи (да еще и подконтрольные вероятному противнику!), про которые никто не знает, чем защищенные по высшему уровню официальные сети. Тем более что стойкость самого совершенного шифра никогда не превышала стойкости отнюдь не совершенной шифровальщицы, верно?

Глава 9

Где-то в старых дворах центра Петербурга. День семьдесят третий от прибытия в столицу Российской империи

Огромная аскетичная пещера, украшенная шкурами и идолами тотемного животного… Нет, пусть будет вигвам со вздымающимся над ним маревом волшебных зелий, сгорающих в трубке мира! Или, может быть, огромный офис на двадцать пятом этаже сверхсовременного небоскреба, чей дорогущий наборный паркет иногда украшают капли воска со свечей пентаграммы и кровь девственниц. Ой… Что-то Ольгу уже совершенно не в ту степь понесло! Ну не так она представляла обитель шамана, совсем не так!