Маулихакти, или Вернись ко мне!

Друг — это тот, кто входит в нашу дверь, когда весь мир выходит из нее.

Э. Джоунз

Глаза открыла уже в полете. И с воплем ужаленной кошки пролетела метра три до следующего стола. Чудом успела чуть повернуть корпус и хряпнулась на толстые доски не лицом, как планировалось по траектории полета, а боком. В кино от такого падения столы обычно ломаются, и выглядит это очень эффектно. В моем случае стол устоял и даже не покачнулся. А я по инерции полетела с него на лавку и уже вместе с ней рухнула на пол.

Я, кажется, говорила, что мое новое горло прекрасно воспроизводит родной мат? Оно и в этот раз не подвело. Материлась я от всей души, попутно пытаясь отдышаться, постанывая от легкой боли в нескольких местах и потирая ушибленный бок.

— Что здесь происходит? — и голос такой, что сразу понимаешь, каким должен быть ответ, а еще мысленно готовишь пути отхода.

Если честно, то мое желание придушить этого гада, который не ценит помощи, ретировалось первым. На его место встал страх. Удивительная вещь — человеческая психика. Вот еще минуту назад я была уверена, что все делаю правильно. А сейчас стало страшно. Я же не в курсе какие тут порядки. Я и так на грани, а тут еще лезу с инициативой. А если меня сейчас обезглавят? За что? А хотя бы за то, что я неизвестно кто, и неизвестно как оказала помощь местному офицеру. Я медленно повернула голову и невольно поразилась увиденному.

Дэмиандриэль выглядел потрепанным, как и полагается выглядеть любому, кто был в шаге от смерти. Он сидел на столе и недоуменно морщил лоб на свою уже здоровую руку. Нет, полностью ожог не прошел, но выглядел уже как старый забытый шрам. Безликий придерживал голову здоровой рукой и внимательно рассматривал собственные рубцы, сжимая и разжимая кулак. Его подчиненные были потрясены не меньше, чем начальник. Причем, что удивительно, не смотрели на меня. Только Хемах неуверенно косился, как неандерталец на микроволновку.

Вопрос повис в воздухе. И понятно, что надо на него ответить, но как? Как сказать наставнику, что тебя спасла шпионка, а ведь он меня принимает именно за нее. К тому же неизвестно еще и как спасла. Нет, процесс, похоже, видели все. И,судя по лицам, долго не забудут, но вот что конкретно я сделала, никто не понял. Да я и сама не совсем была уверена в том, что сделала. Моя соображалка, которую тоже хорошо тряхнули, активно нашептывала, что рассказывать детали не стоит. У них тут какая-то странная реакция на черное пламя — у всех глаза по пять копеек, руки дрожат, на лбу пот. Зачем хороших существ зря нервировать лишний раз, тем более что твоя драгоценная шкурка у них в руках? Дэмиан четко дал понять, что я еще жива только потому, что могу быть полезна. А если они решат, что я опасна, то нарежут соломкой, и ни у кого это не вызовет угрызений совести. Мы слишком мало знаем друг друга, у меня еще меньше информации о своей расе, о ее законах, культуре и прочем, без чего жить в обществе крайне сложно. Например, до сих пор не могу понять, почему эти ребята называют себя моими соплеменниками, но доказать это почему-то не спешат! А значит, надо вести себя ниже травы и тише воды, быть послушной девочкой и не спорить с высоким начальством, пока у меня не появится больше информации или возможности сбежать. Никогда ниоткуда не сбегала и не уверена, что у меня это получится. Хотя бы, потому что я не знаю куда бежать. Единственное знакомое мне место — Тимирай, и то только потому, что это город из моих кошмаров. Бежать туда? А зачем, если меня все равно туда же собирались отвезти. Вот и получается, что я пока с ними, а они со мной. И свете этих размышлений мой поступок выглядел полным бредом. Вот зачем я полезла с помощью? Есть же поговорка: «Не делай добра — не получишь зла!». Я знаю, что хотела помочь, а что если они сейчас решат, что я мечтала навредить? Что если это чудовище просто и без разговоров оторвет мне голову, ведь обещал запытать? Меня же никто не станет защищать, идти против своих!