Мавр сделал свое дело

Но к тому моменту мысль посетить дом Костолевского уже крепко обосновалась в моей голове. Загадки казались неразрешимыми, но я была уверена: ответы на все вопросы в доме. Ведь что-то искал там карлик? Теперь ясно что: документы или предмет, которые прямо указывали на убийцу. Я провела ревизию в сарае тети Клавы, нашла железяку с острым концом, которая могла мне пригодиться, и спрятала ее в кустах. Тетя Клава отправилась спать, и я вроде бы тоже. Когда стемнело, я покинула свою комнату через окно, боясь, что, если воспользуюсь дверью, тетя Клава услышит. Я намеревалась сохранить свое предприятие в тайне. В руках у меня был фонарик, который я тоже обнаружила в сарае, а в кармане мобильный. Правда, в целях конспирации его пришлось отключить. Милейший пес по кличке Миша лежал на крыльце, на мое копошение в кустах никак не отреагировал, за что я была ему очень благодарна. Подумала взять его с собой, но навыков общения с собаками у меня не было, чего доброго, залает в самый неподходящий момент.

Прихватив железяку, я огородом выскользнула в переулок и заспешила к дому Костолевского. Пока шла полем, все было более-менее нормально, но стоило войти в лес, как на меня напал такой страх, хоть назад возвращайся. Вдвоем идти в разведку не в пример легче. Я горько сожалела, что рядом нет сестрицы, даже захныкала, но продолжала идти вперед. Фонарь я не включала, боясь привлечь к себе внимание, и надеялась, что смогу найти дорогу в темноте без труда, раз уж она стала настолько знакомой. Но свои возможности я переоценила. Вскоре выяснилось: я где-то не там свернула. Тропинок здесь великое множество, так что немудрено в темноте перепутать одну с другой. Пришлось включить фонарь, но это помогло далеко не сразу.

Только я решила, что мне придется дожидаться рассвета, чтобы выбраться отсюда, как лес чудесным образом расступился и я вышла к дому. Правда, это был не дом Костолевского, но в ту минуту я была рада любому жилью.

Я отважно зашагала по тропинке и почти уперлась носом в стену дома, хозяева здесь тоже заборов не признавали. Взяла правее с намерением обойти дом, выбраться на улицу и наконец-то сориентироваться и замерла от неожиданности. Не иначе нечистая сила и здесь постаралась, потому что стало ясно: передо мной дом соседей Костолевского, который в настоящее время снимает Кирилл. Сие никаких сомнений не вызывало, потому что сам Кирилл сидел на освещенной единственным фонарем веранде, точно герой Генри Фонда в классике жанра: ноги вытянуты и лежат на перилах, руки скрещены на груди, кресло-качалка слегка поскрипывает под его весом. Правда, шляпа отсутствовала. Надвинь он шляпу на самый нос, сходство было бы полным.

Я едва не чертыхнулась от досады и замерла, прикидывая, как поступить. Вернуться назад или попытаться прошмыгнуть в боковую аллею, пока он с таким увлечением вглядывается в звездное небо. Правда, был еще вариант: немного понаблюдать за Кириллом. Вдруг он ждет кого-то? С полным отсутствием логики, к чему я уже успела привыкнуть, я тут же выбрала третий вариант и замерла в кустах.

Я стояла, Кирилл раскачивался в кресле, кресло скрипело. Прошло минут пятнадцать, но мне показалось, что протянулась целая вечность. И как только разведчики сидят в засаде по несколько часов? «Никого он не ждет, — решила я с обидой. — Может, у него бессонница?» Я попятилась назад, с намерением осуществить первоначальный замысел. Фонарь я предусмотрительно выключила, еще подходя к дому, и была уверена, что осталась незамеченной. Напрасно.

— Ну и долго ты там будешь стоять? — громко спросил он. — Поднимайся на веранду. Я тебя вижу.

— Должно быть, у вас в роду были кошки, — съязвила я, хотя разумнее было бы убраться восвояси. Только о каком разуме может идти речь в моем случае?

— Ничего подобного, — ответил он, убирая ноги с перил. — Ты топаешь, как бегемот, к тому же у тебя в руках фонарь, а на веранде горит свет и отражается в его стекле.

Я с неодобрением взглянула на фонарь, вздохнула и поднялась на веранду, спрятав в кустах железяку.

— Как вы догадались, что это я? — спросила с обидой.

— А кому еще надо бродить здесь по ночам? — удивился он.

— Кого-нибудь ждете?

— Точно не тебя. Но раз уж ты здесь… — Он взглянул на меня и покачал головой. — Неуемная ты наша… Кстати, если ты упорно «выкаешь», надеясь, что я стану вежливее, то напрасно.

— Это я уже сообразила. «Тыкайте» на здоровье, вы ведь старше.

Он усмехнулся, пододвинул мне стул ногой.

— Зачем пожаловала? Надеешься, что осчастливлю?

— Вы сами сказали, что лечить вас бесполезно, поэтому ваш вопрос я оставлю без ответа. Вы ни за что не поверите, но я заплуталась в лесу и вышла сюда случайно. Так кого вы ждете? Машу?

— Маша пройденный этап, так что можем перейти прямо к делу. Ну что, хочешь взглянуть на мою спальню?

— С чего вдруг такая щедрость?

— Не дожидаться же, когда ты залезешь ко мне в окно.

— Вы в самом деле считаете себя неотразимым? — вновь не удержавшись, съязвила я.

— Нет. Я считаю тебя дурой. Такой ответ устроит?

— Вполне, — кивнула я, разворачиваясь на пятках. — Приятно было поболтать.