Мавританская ведьма (СИ)

  Прохладный, насыщенный кислородом утренний воздух вливался в комнату, в сопровождении поначалу почти болезненно яркого солнечного света и разнообразных запахов: запах свежего сена и хвои, травы, цветов, простора и прозрачной текущей воды. Она закрыла глаза и сосредоточилась на вдохе и выдохе в течение нескольких секунд. Прохладный воздух, в котором закачивалось легкое дыхание ночи, также отогнал последние остатки усталости и на мгновение создал глубокую успокаивающую пустоту за ее лбом, в которой не было даже места для мыслей, а только для покой и чувство покоя и одиночества. На короткое мгновение она осознала свое тело с редкой ясностью, ощущая каждый квадратный миллиметр своей кожи, каждый волос, нежную ласку ветра, прикосновение солнечного света, - все это с такой интенсивностью, которой она никогда не знала, прежде чем покинуть ее. здесь. Такие моменты всегда компенсировали тяжелую работу и корректировку, которую они приносили с собой. И именно в такие моменты она находила время подумать о себе и своей ситуации.

  Она ни о чем не пожалела.

  Полгода назад она посмеялась бы над любым, кто предсказывал, что в не столь отдаленном будущем она будет проводить дни, кормя свиней и кур, очищая конюшни и сажая огород размером два на четыре шага вместе с тысячей других маленьких и большие - и по большей части раздражающие - задачи, которые приносит с собой жизнь на ферме. Но именно это и произошло. И самое худшее, - насмешливо подумала она, - это то, что ей это нравится. Им не нужно было жить в хозяйском сарае, и если они все равно заботились о животных и огороде, который, к тому же, был на несколько размеров больше для двух человек, то это было просто из-за энтузиазма.

  И этот энтузиазм отнюдь не пропал через какое-то время - как это обычно бывает в большинстве подобных случаев, - наоборот, он рос изо дня в день. Она привыкла к жизни здесь за удивительно короткое время и полюбила ее с первого момента. Из горожанина, привыкшего к шуму и стрессу, превратиться в фермера ей далось на удивление легко. На самом деле, это было легче, чем она осмеливалась надеяться. Она просто сбросила старую Лиз, которая привыкла к вечеринкам, быстрым машинам, шуму большого города, смогу и дорогим ресторанам, как кожа, которая стала слишком маленькой, и проскользнула в свою новую роль с почти естественной безмятежностью и спокойствием; бабочка, окуклившаяся во второй раз и проснувшаяся снова гусеницей. Но как гусеница, которая чувствовала себя комфортно, и у которой крылья висели в шкафу, и она могла надеть ее снова в любой момент, что в значительной степени способствовало тому, что гусенице стало еще легче выполнять свою роль. Она никогда раньше не пользовалась крыльями, но сам факт их присутствия успокаивал.

  Нет, она ничего не упустила. Напротив. Переезд отсюда ничего у нее не отнял, а наоборот, обогатил ее жизнь огромным количеством новых и прекрасных вещей. Ей нравился запах только что выкопанной земли, запах свежего сена и звуки животных в сарае, которые уже чувствовали тепло и солнечный свет и с нетерпением ждали, чтобы их оставили в стороне. Теперь, после шести месяцев и превращения в совершенно новый мир и такую ​​же новую жизнь, ей казалось почти невероятным, что она когда-то чувствовала себя как дома в шумном, сверкающем мире городов. Когда ее друзья приходили в гости (что теперь было реже - раньше, когда они были молодожены и только что переехали отсюда, они приходили часто, но привлекательность нового быстро угасала. Когда ее знакомые начали понимать Тот факт , что ей бежать из города был больше , чем мимоходом каприз и что махинации тайно ожидается с ликованием, визиты также утихли все больше и больше Стоп качая голову , когда она услышала последнюю о так интересных партиях истории.

  И изменение коснулось не только ее внутренностей. Ее тело тоже на удивление быстро приспособилось к жизни здесь. Это была новая Лиз, та же стройная молодая женщина с коротко подстриженными черными волосами, такими же темными глазами и губами, которые раздражали ее каждый день с тех пор, как она стала достаточно взрослой, впервые сознательно в зеркале, чтобы увидеть. Он был слишком большим. Он был слишком большим, когда она была ребенком, и это не изменилось, хотя тогдашний гадкий утенок превратился в пресловутого лебедя. Она не была королевой красоты. Но некрасивая, дерзкая маленькая девочка превратилась в симпатичную дерзкую молодую женщину. И здесь, в некотором смысле, она родилась во второй раз. Не моложе. Не красивее и не уродливее - а по- другому. Под ее гладкой, испорченной макияжем кожей выросли крепкие мускулы. Ее цвет лица теперь был темнее и свежее одновременно, и она больше не запыхалась, когда поднималась более десяти ступенек подряд.