Мазарини

Мы не будем напоминать читателям об «Августине» — гигантском труде испанского епископа Янсения, переведенном на французский язык в 1641 году, скажем только, что он выступал против слишком «свободной» морали и проповедовал возвращение к священным источникам и идеям Отцов Церкви, в том числе к учению строгого святого Августина. На практике эта доктрина выражалась в учении аббата де Сен-Сирана: он проповедовал перед небольшой группой учеников. Сен-Сиран, которого Ришелье (ненавидевший секты и сообщества, даже религиозные) отправил в Бастилию, вышел оттуда в 1643 году и вскоре умер. Тогда же увидел свет труд одного из братьев Арно (их сестра по-настоящему реформировала аббатство Пор-Рояля) «Частое причастие». Его справедливо считают критикой современной жизни и приглашением к требовательной вере и строгой морали. Трактат Арно откровенно нападал на «легкомысленную» веру и якобы «свободную» мораль иезуитов. Недалеко от сельского отделения Пор-Рояля, несколько умнейших набожных ученых «господ» открыли для избранных учеников «маленькие школы», которые вскоре стали известны по всей стране. Они прямо противостояли системе иезуитских коллежей, великолепных учебных заведений, но, по мнению янсенистов, слишком светских. Вокруг семей Арно (в ней было двадцать детей) и некоторых других семей тайно объединялись дворяне, парламентарии и крупные буржуа, желавшие прославиться строгостью нравов (и даже одежды) и общностью суровых взглядов на «дела тех времен», независимых и гордых. Все это не могло не беспокоить Мазарини и его окружение; кардинал, как и Ришелье, не доверял «сектам» (даже католическим) и видел заговоры повсюду (хотя вполне возможно, что известные янсенисты действительно входили в некоторые из них). Неудивительно, что Мазарини и власть не слишком благоволили к янсенистам. В течение долгого времени иезуиты и их сторонники пытались добиться осуждения трудов янсенистов, особенно «Частого причастия» — эта книга, благодаря таланту автора, и легко читалась, и пользовалась успехом. «Частое причастие» было передано в суд папской курии, однако пятнадцать епископов и множество докторов теологии защитили его. Инквизиция, которой был сделан запрос, тоже отказалась осудить труд. Благочестивая королева Анна и могущественные Конде, казалось, благоволили семейству Арно и строгим августинцам. Но иезуиты, люди ловкие и умелые, быстро призвали под свои знамена верных бывших учеников и затеяли долгую устную и письменную «перепалку» с учениками янсенистов — одновременно светлую и жесткую. Поскольку талант был не на стороне Молины и «молинистов», им следовало найти «правильный» угол» атаки. И помогла им Сорбонна.

Итак, факультет теологии. Его синдик, Никола Корне, 1 июля 1649 года (в момент полного затишья Фронды) изложил семь, а потом еще пять положений о благодати, взятых, по его словам, из «Августина» и составляющих главное содержание доктрины. Осуждение этих положений означало бы осуждение янсенизма в целом. Факультет решил рассмотреть их, но парламент, где заседало множество янсенистов, наложил свой запрет. После долгих раздумий более 80 епископов решили обратиться к Папе, тот пришел в восторг от возможности выступить арбитром в споре французов между собой и принял сторонников обеих доктрин. После долгого и серьезного обсуждения Римская конгрегация полностью одобрила текст Корне, и 31 мая 1653 года (прошло четыре года с тех пор, как синдикат Сорбонны проявил инициативу) Иннокентий X подписал буллу Cum occasionne, заклеймив все пять положений и, следовательно, янсенистов (конечно, в скрытой форме). Два месяца спустя король согласился с буллой, и она была опубликована.

Янсенисты оказались в очень сложном положении: они не хотели рвать ни с Церковью, ни с двором и тоже одобрили буллу… утверждая, что пять заклейменных положений были взяты не из текста «Августина». Противники возражали, что если их и не было там «в прямом смысле слова», они тем не менее выражали дух этого произведения. Столкновение оказалось очень серьезным, хотя и не казалось таковым, и длилось бесконечно. Мазарини принял решение покончить с этим, тем более что его выводили из себя кардинал де Рец и его сподвижники, поддерживавшие янсенистов, и госпожа де Лонгвилль с «остатками Фронды», сблизившиеся с Пор-Роялем, и Паскаль, выпустивший свои «Письма к Провинциалу», где серьезное проглядывало сквозь едкую сатиру и где бичевалась мораль казуистов иезуитов.