Мажарин

— Мне-то зачем? — хмыкнул Сергей. — Выбирай. Какие кольца тебе понравятся, такие и купим.

На самом деле Марина считала обручальное кольцо не просто украшением. Символом любви, если уж на то пошло. И этот символ должен быть чистым — без вкраплений и примесей. Любовь ведь не в каратах измеряется. Кроме того, по поводу ювелирных украшений у нее был свой пунктик, оставшийся из прошлой жизни. Но вспоминать все сейчас, проговаривая вслух свое отношение, неудобно. Да и не нужно.

Они купили парные кольца известного дорого бренда, так что мужское самолюбие Мажарина было вполне удовлетворено. Даже снимать их после примерки не стали. Расплатились, бирки срезали и вернулись в ЗАГС, перед этим посетив магазин алкоголя.

Полина Антоновна для приличия пару раз отказалась от преподнесенного презента в виде коньяка-кофе-шоколада. Но, уступив и раздобрившись, пожелала внести в скорое бракосочетание нотку праздника. Она не просто отдала документы, а торжественно произнесла напутственные слова, будто все вместе стояли они не в маленьком тесном кабинете, а расположились в красивом зале в окружении гостей. Ее пожелания звучали так искренне и проникновенно, что у Марины на глазах навернулись слезы. С самого начала отнесясь ко всему легко, только сейчас она почувствовала важность момента.

Мажарин, само собой, заметил стоящие в глазах жены слезы, поэтому быстро закончил и без того короткую простенькую церемонию. Еще раз поблагодарив знакомую Вити Савина за помощь, он вывел Марину на улицу. Там она вздохнула свободнее. Ветер и жгучая радость быстро высушили ее слезы.

— А поцеловать жену? — засмеялась она.

— Жена, — улыбнулся Сергей. Счастливо и по-настоящему.

Марина засмеялась, узнавая эту открытую улыбку. Сергей тоже — уже смеялся.

Они почему-то долго смеялись, вместо того чтобы бросаться друг на друга поцелуями. Потом с нежностью обнялись, будто прислушиваясь, принюхиваясь друг к другу и своему новому «я». Затем только крепко поцеловались, запечатывая в себе новые ощущения. Долго не отходили от здания ЗАГСа, обнимаясь и целуясь, словно продлевая в себе ощущение праздника.

— Так забавно, я и невестой побыть не успела, а уже стала женой, — улыбнулась Марина.

— Я тоже. Женихом побыть не успел, — в свою очередь сказал Сергей, впрочем, не испытывая ощущения чего-то неправильного.

Все так, как должно. Ему, в сущности, с самого начало было без разницы, как все пройдет.

Захотела б Маринка пышную пафосную свадьбу, была бы у них именно такая. Конечно, к церемонии венчания они отнесутся по-другому. Все продумают, обсудят, решат: где оно состоится, что они наденут, сколько будет гостей и нужны ли им вообще гости.

— Поехали, — шепнул тихо, точно боясь спугнуть легкую эйфорию своей супруги.

— Поехали, — согласилась шепотом, поддерживая заданный тон.

Они не особенно спеша пошли к машине, которую припарковали у соседнего здания, потому что у ЗАГСа негде было приткнуться. Брели по тротуару, огибая кучки людей, то вливаясь в толпу, то выныривая из нее, как из омута.

Сергей снова заметил, что на Марину смотрят, вернее, он уловил, как на нее смотрят — на его красивую женщину с яркими голубыми глазами.

Раньше не замечал. Или раньше не смотрели?

Когда она смеялась, люди оборачивались. Когда она улыбалась, люди задерживали на ней взгляды. Она их притягивала. Как притягивает к себе горящая в темноте свеча. Нет, он не злился и не ревновал, даже когда на нее, открыв рот, пялились мужчины. Пусть смотрят.

Мариша все равно только ему принадлежит.

И никому другому никогда принадлежать не будет.

Их скорая свадьба затмила собой все другие события, даже приезд Нины с Арсюшей. Друзья поздравляли, радовались счастью, удивляясь быстроте и таинственности бракосочетания.

Весь вечер Марина отбивалась от Нинкиных вопросов. Куда пропала? Как нашлась? Как снова с Мажариным встретились? Почему решили пожениться? Марина поведала Нинке полуправду. Ту самую, которую поначалу пыталась втюхать и своему мужу. Только вот его провести не удалось, а Нинка ответами подруги вполне удовлетворилась.

Нина Савина, теперь уже не Савина, совсем не изменилась. Нет, она поменялась внешне: одета была модно, накрашена ярко. Но остались неизменными широкая, будто всему миру адресованная улыбка, да курносинка, придающая ее лицу простоватое выражение. Ей-богу, будто виделись совсем недавно, и не прошло с их последней встречи столько лет…

— Устала? — спросил Сергей, коснувшись губами Маринкиной щеки.

— Немного, — ответно прижалась к нему.

На улице было немного зябко, но в дом заходить не хотелось, хотя остальные, довольные и пьяные, давно разошлись по комнатам. И только Мажарины по какой-то старой, заведенной семь лет назад традиции — вдвоем, в беседке. Подогретые холодным вином. Свободные в тесных объятиях. Вдыхающие с сырым воздухом начало новой жизни.

Своим настроением ночь отсылала их далеко в прошлое, но эти воспоминания, если и будоражили, то только смехом. Если жгли, то только возбуждением.