Мажор

Повинуясь его воле, песок стал выталкивать на поверхность все чужеродное: пули, гильзы, осколки. И двенадцать женских обезображенных тел. Санни подолгу постоял у каждого.

Зина. Вопреки романтично настроенному Кабану маг знал, что в их с девушкой отношениях великой любви не было. Влюбленность, симпатия, расчет — всего помаленьку, но им хватало. И вернуться вместе с ним домой Василий предлагал Зинаиде искренне. Да, не женой, но разве это хуже, чем быть наемницей?

Марина, Зинина подруга. Взрыв или выстрел раздробил ей лицо, Санни опознал ее по носимой на счастье вместо браслета шерстяной нити. Где оно теперь, твое счастье?

Насмешливая Зайка, ее даже угадывать не требовалось, среди наемниц она всегда выделялась ростом.

Сойка, Зайкина постоянная напарница. «Куда одна, туда другая!» — часто говорили о них. В свой последний путь они ушли так же.

Еще восемь девушек, не все позывные Санни помнил, но догадывался, что их тоже встречал на базе, здоровался, может быть, даже заигрывал.

— Я нашел их! — позвал он в рацию.

— Всех?.. — дрогнувшим голосом отозвалась Христ, поняв все по интонации.

— Всех.

Дожидаться поисковой группы пришлось недолго, они колесили неподалеку.

— Не ограблены, — сделала вывод глава валькирий, закончив печальный осмотр и отойдя к магу, стоявшему в стороне от остальных.

— И так ясно, грабители бы в первую очередь машины забрали.

— Думаешь, это как-то связано с той фальшивой паломницей?

— Забудь.

— Ты предлагаешь мне все спустить? — возмутилась Христ.

— Забудь! — надавил маг, — Дотянуться туда ты все равно не сможешь, а теперь это мое дело.

— Хорошо, — отступилась валькирия, — Здесь я могу на тебя положиться, но как мне теперь работать с саедой Зухрой? Она одна из наших постоянных заказчиц.

— Саеду Зухру вы вряд ли снова увидите.

— Почему? — удивилась женщина.

— Я тебе предсказываю, что на хадже случится несчастный случай. Давка, нападение, теракт, что угодно, где ваша заказчица пострадает.

— Это все из-за той магички?

— Забудь! — в третий раз повторил Санни, — Ты никогда не слышала того доклада. Никто ничего не понял. Или кончишь так же, — он оглянулся на место, где прибывшие с Христ валькирии упаковывали скорбный груз.

— Ты ведь достанешь эту суку? — с надеждой спросила командир наемниц.

— Прощай, Христ, — ушел от ответа мужчина, — Мои дела здесь почти закончены, в Слободку я больше не вернусь. Приятно было с тобой работать.

— С тобой тоже, — наемница не стала настаивать на ответах, которые все равно не получит, — Передавай привет Колокольчику. Жаль, так и не вытрясла из него адрес Аглаи.

— Николаевск, это под Екатеринодаром. Точного адреса не знаю, но думаю, найдешь. Аглая не самое распространенное имя, а Николаевск не особо велик. Прощай!

— Спасибо, Санни! Прощай.

И снова пустыня ведет, теперь уже по следам нападавших. У них фора в двадцать часов, но нет сродства с песком, к тому же они не спешат. К чужому лагерю маг вышел под утро. Вторые сутки без сна вымотали, и он не стал возиться с лезвиями. Кровь, кишки, вопли… зачем? Зину и девчонок это не вернет. Всего лишь один из барханов немного подвинулся, скрыв под собой малейшие признаки присутствия людей. Вместе с людьми. Это просто, если ты Ужас Пустыни.

Князь Василий Георгиевич Солнцев, последние семь лет гораздо чаще откликавшийся на Санни, те же семь лет редко упоминал свое дворянское достоинство — никого оно здесь не интересовало. Данное за глаза прозвище Пустынный Ужас само по себе являлось титулом и вдобавок льстило самолюбию, потому что князей много, а Ужас всего один. И Ужас со всей своей кровавой славой был гораздо свободнее в поступках, чем представитель забытого обедневшего рода.

Как князю российской империи Василию Солнцеву следовало всей душой ратовать за долгие годы жизни матери короля Сауда, звавшейся когда-то великой княжной Еленой. Достаточно умной, чтобы выжить после смерти мужа, достаточно хитрой и изворотливой, чтобы удержаться у власти, и… достаточно подлой, чтобы пожелать свою власть расширить. Князь Солнцев — сын другого князя Солнцева, много лет верой и правдой прослужившего в Департаменте внешней разведки, не мог не узнать лорда Уинтерхилла, входящего в совершенно непримечательный дом, где «болела» обладательница «венца» в четыре зубчика и один росчерк.

У Ужаса Пустыни ничего не дрогнуло в душе, когда домик сложился.

Глава 9

Я не знаю, чем руководствовался господин Азиз ибн Сулейман, запихивая меня помощником механика на судно. Допускаю, что выбирать ему было не из чего, вряд ли доктор постоянно промышлял укрывательством нелегалов и знал в порту все входы-выходы. Но даже так медик оказался непрост, ох, как непрост! Количество хоть чем-то обязанных ему людей впечатляло, а главное, качество! Вальяжные портовые чиновники, начальники участков, таможенники, вообще какая-то шушера! Последний выбивался бы из ряда, если не знать, что неприметный человечек со дна общества имел полноценную «мантию», то есть однозначно не мог быть нищим попрошайкой, за которого себя выдавал.