Мажор

То, что последние месяцы я опасался демонстрировать магические умения, тратя их лишь на интенсивную подпитку собственного организма, не означало, что я все забыл и забросил. Напротив, в способах быстро убивать себе подобных я тренировался до посинения, пусть и только в теории. Я не боец и признаю это, но сейчас сама жизнь вынуждала в первую очередь заниматься «наращиванием мускулов». Долгое предисловие для короткой ремарки: ведущие меня под руки молодцы могли сколь угодно считать себя хозяевами положения, но отнюдь не являлись таковыми. Мне, не привязанному жестко ни к одной стихии, подойдет любая доступная энергия, и предварительные наброски цепочек уже вертелись в голове. Распоряжаться собой я позволял ровно до перехода к насилию, который к счастью не наступил. Пока что меня вело любопытство, а за время подъема по узкой винтовой лестнице из лавки в напоказ богато обставленную квартиру старик пришел к своим выводам, выгнав охрану, едва мы переступили порог его гостиной.

— Садитесь, юноша! — распорядился он и приглашающим жестом указал на место напротив своего, — Садитесь и не держите зла на старого антиквара!

— Признаться… — пребывая в некотором недоумении начал я, не спеша усаживаться в вычурное кресло.

— Ах, да! — перебил хозяин, — Снимите ваше, с позволения сказать, пальто! Это кресло делал сам Чиппендейл, и сомневаюсь, что уличная грязь пойдет ему на пользу!

Бить, по крайней мере, точно не будут! Для этих дел наверняка имеются помещения попроще. Безуспешно поискав взглядом, куда пристроить пальто, так и уселся с ним в руках. Не уверен, что отсыревшие, изгвазданные в снежной слякоти штаны придутся светлой обивке по вкусу, но их снять не предложили, да я и не собирался. Как и распускать уже почти готовую технику.

Некоторое время мы с антикваром молча присматривались друг к другу, не начиная разговор. Он чего-то от меня ждал, но чего? Стоило вернуться на родину, как мне то и дело попадаются люди, так или иначе знакомые с отцом. Наверное, пора уже привыкнуть, но я-то знал его затворником и каждый раз удивляюсь.

Пользуясь нормальным освещением, сосредоточился на внешности собеседника, но быстро разочаровался: старик и старик! Встретил бы на улице — спокойно прошел бы мимо. Выбивались из ряда лишь бледные, покрытые пигментными пятнами руки, густо унизанные перстнями, кольцами и печатками. Для стандартного мужского комплекта простого человека, пусть и состоятельного, перебор — нормой сильного пола считалось пять-шесть колец, из которых одно обычно было помолвочным или обручальным, а остальные с разной степенью достоверности имитировали артефакты. Мода, пошедшая с магов, носивших на пальцах накопители. Лично свидетельствую — неудобно, особенно когда постоянно работаешь руками. Плюс на накопители как правило шли кости нескольких видов крупных животных, подходили любые части скелета, но красиво смотрелись, разумеется, только отшлифованные куски слоновьего бивня, которые и стоили соответственно. А таскать на пальце обломок позвонка или бедровой кости неведомо как сдохшей зверюги помимо эстетических соображений просто негигиенично. Это ж не камень, всю грязь в себя впитывает! Но это уже мои персональные тараканы, никому их не навязывал, не навязываю и не собираюсь. Отец носил, хотя в мастерской обычно снимал.

Желающие понтануться подражатели покупали перстни с клыком моржа или нерпы, которые выглядели похоже, но никакой практической ценности не несли. Потом, когда в обиход вошли защитные кольца, стало модным дополнительно носить имитацию под них. В частности мои обереги постоянно и принимали за такую фальшивку, поскольку разобраться, что артефакт, а что нет, с беглого взгляда мог только специалист или сильный маг, а и тех и других обитали единицы на тысячи квадратных километров, если не реже.

Так вот, возвращаясь к цацкам антиквара — колечки явно непростые! Без близкого рассмотрения что делают — не понять, но точно не безделушки. Одно, возможно, даже папиной работы, хотя не помню за ним страсти к украшательству, ему наоборот больше нравилось создавать неброские респектабельные вещи.

— Итак, чем бедный антиквар может помочь сыну старого друга юности? — прервал паузу старик, посчитав, что вдосталь на меня налюбовался.

«Бедный антиквар»! Услышав фразу, не смог удержать прорвавшийся смешок. Как минимум одно слово в прозвучавшем словосочетании стоило выбросить. Даже если не брать в расчет нацепленные артефакты, то оставалась сама комната. В древностях не разбираюсь: мне что Чиппендейл, что любой другой краснодеревщик, но по-дилетантски оценить обстановку мог, бедной она не выглядела. Если прикидывать увиденное чисто в рублях, то сумма вышла бы со многими нолями. Но не выглядела она и роскошной — душило безвкусие. Нагромождение несочетающихся по стилю и смыслу предметов старины могло произвести на несведущих впечатление, но лично мне выдавало в старом пройдохе его происхождение с самых низов. После недолгого визита в усадьбу княжеского рода разница отчетливо бросалась в глаза.