Мажор и Отличница (СИ)

Она была не в курсе моих авантюрных шагов во взрослую жизнь и сдала меня со всеми потрохами, сама того не ведая.

Да нет же, у него нет ее номера телефона.

Или все же…

В голове проносится столько идей, что я, кажется, могу податься в сценаристы триллеров.

И, как назло, Янки сегодня нет дома. Наша чудо-женщина-мать сумела развести отца на еще большую лояльность к ее адской сущности. С недавних пор сестре разрешается оставаться у этой особы не только на выходных, но и в будние дни.

Собравшись с духом, поправляю зачем-то толстовку, приглаживаю волосы, будто вид более прилежной дочери мне поможет. Склонив голову в позе раскаяния, иду на кухню.

Не знаю, ожидаю ли найти на столе ремень, за который схватится отец и горько скажет: «Не так я тебя, дочь, воспитывал!» или, может, замахнется на меня половником, в сердцах восклицая: «Развратница!»

Но застаю совсем иную картину.

На столе разложены мои любимые кушанья. Творожные кольца аккуратно лежат на тарелке, варенье из инжира в стеклянной корзиночке, отдельно разложены печенья с йогуртовой начинкой — они безумно вкусные, но покупать их можно исключительно по акции, иначе кусачая цена. А еще стоят две чашки с чаем, успевшим окутать кухню приятным ароматом смородины.

— Присаживайся, дочь, — приглашающим жестом папа указывает мне на стул. Двигаюсь к указанному месту и задаю очевидный вопрос:

— Мы что-то празднуем?

Вряд ли, узнав, что их дочери лишились девственности, отцы покупают дочерям творожные кольца, — ехидно замечает внутренний голос.

Ну, а вдруг? — спрашивает в ответ моя, наверняка, более тугодумная сторона.

Папа улыбается и качает головой.

Первые глотки чая мы делаем в полной тишине. Затем он заботливо кладет на мою тарелку творожное кольцо и с нежностью говорит:

— Ты у меня такая умница, дочь. Никогда не давала мне повода беспокоиться. Я всегда был в тебе уверен. Всегда знал, что ты и уроки сделаешь и бабушкам с младшей нашей поможешь.

А ты взяла и по наклонной пошла… — внутренний голос не остается в стороне, но я усиленно запихиваю кляп в его рот. Затем провально пытаюсь подражать ангельскому взгляду Янки и поднимаю на папу глаза.

— Ты, извини, если не смог дать тебе нормального детства, Кноп.

— Пап, ты же ничем не болен, правда? — сериалы баб Риты усиленно маячат в памяти.

— Да, здоров, вроде — озадаченно хмурится родитель, и я немного успокаиваюсь. Но расслабленность недолго плещется внутри. В следующую секунду отец неожиданно снова выдает пугающие реплики.

— Иногда, дочь, в жизни каждого происходят изменения. Это вполне нормально. Люди порой расстаются…

Он узнал о нас с Димой и хочет, чтобы мы перестали встречаться?

Но как выяснил?

Почему?

— Я долго думал, и считаю, что это пойдет на пользу вам обеим. Поверь, мне данное решение тоже далось не легко. Ты только, пожалуйста, не нервничай.

Обеим? О чем он вообще говорит? Ничего не понимаю.

— Пап, я совсем не могу взять в толк, что ты имеешь в виду?

— Твоя мама попросила забрать нашу Янку к себе. Я дал согласие. Ее муж все устроит. Твоя сестра сможет пойти в школу в Англии. Она у нас тоже неглупая девочка, быстро освоится.

— Папа, нет! — я вскакиваю с места. В теле нет больше ни тревоги, ни смущения, одна клокочущая в каждой клеточке волна возмущения, — О чем ты говоришь? Зачем отдавать этой недалекой нашу Янку?

— Не говори так о маме. Она со своим новым мужем сможет дать Яне гораздо больше, чем я. Не кипятись ты так сразу. Я и о тебе подумал. У тебя появится больше свободного времени. Ты у меня девушка молодая, а так редко куда выходишь, чаще с сестрой сидишь, будто я не знаю. Но если вдруг, — он опускает нерешительно глаза, — Тоже захочешь уехать с сестрой, то мама будет только рада… и я буду не против…

— Папа, даже не произноси такое! Я от тебя никуда не уеду! Даже если ремень достанешь! Избавиться от меня решил? Так вот, знай, не получится.

Он смотрит с такой щемящей сердце радостью, что я еле сдерживаю навернувшиеся на глаза слезы.

— Меня устраивает сидеть с сестрой! — зло продолжаю я. — И мелкая обидится на тебя, если ты ей такое предложишь! Она тебя точно не простит!

Папа поднимает на меня глаза. В них плещется грусть, которая обжигает и бьет меня. Слегка улыбнувшись, очень тихо произносит:

— Она сама меня об этом попросила, Кноп.

Глава 44

— Антон, немедленно отойди от салата! — долетает до нас с кухни крик тёти Дины, несмотря на то что мы сидим в комнате Ника за плотно закрытой дверью.

— А я ещё в детстве говорил, что его надо проверить на наличие глистов, — философски замечает мой лучший друг, почесывая свой подбородок, — Это помогло бы существенно сэкономить семейный бюджет, если бы меня вовремя послушали родители. — уверенный голос на миг отгоняет неприятные мысли, и я широко ухмыляюсь.