Мажор на побегушках, или Жестокая дворянка (СИ)

Очередной странный сон Ульяну же не пугал. Она осознавала, что мир из сна другой, и там, во сне, понимала все, что происходит. Ей не казались странными люди, одетые иначе, повозки без лошадей, классы, где учились и девочки, и мальчики. Она одновременно была той Ульяной, из сна, и не была ею. И это… ей нравилось. Во сне она как будто видела другую историю и другого Егора. Любопытство сильнее страха.

Еще бы понять, что это означает…

К завтраку явился Лев, не преминув воспользоваться вчерашним приглашением. Жорж вел себя на редкость прилично, и даже принес извинения Льву, каясь, что вчера позволил себе лишнее. Лев извинения принял, но без энтузиазма. Он и к Ульяне как-то поостыл, больше беседовал с Марфой Сергеевной. Вежливо повторил, что он и его родители ждут всех Белозерских в своем имении. Договорились ехать завтра. А после завтрака Марфа Сергеевна завладела вниманием Жоржа, попросила его в чем-то помочь — и оставила Ульяну наедине со Львом.

— Ты на меня сердишься? — не выдержала Ульяна после нескольких минут тягостного молчания.

— Откровенно говоря, да, — ответил Лев без обиняков. — Мне казалось, ты другая.

— Другая? Какая? Ты же меня совсем не знаешь!

— Вот именно, — вздохнул он. — Скажи, это правда, что ты велела высечь крепостного?

— Откуда ты?..

— Тут слухи быстро разносятся. Так правда?

— Да… — Ульяна отвернулась.

— Из-за несчастной лошади?

— Нет. Все… сложно… — запинаясь произнесла она.

— Можешь не объяснять, — сухо обронил Лев. — Но ты должна знать, что я не хочу водить дружбу с женщиной, которая истязает слуг.

Ульяна не выдержала и спрятала лицо в ладонях. Как стыдно! Она так и не может себя простить, хотя Егор простил… А тут еще и Лев… Она надеялась, что обрела, как минимум, хорошего знакомого!

— Я не хотел приходить, но решил, что это будет невежливо по отношению к Марфе Сергеевне, — продолжил Лев. — И приглашение в гости в силе. После не ищи со мной встречи.

Ульяна всхлипнула и внезапно поняла, что чувствует почти то же самое, что и та, другая Ульяна из сна, хотя сейчас все несколько иначе. Ей хотя бы объяснили причину. Однако не выслушали. И слова не дали сказать в оправдание!

Впрочем… Разве она может оправдать свое поведение?

— Вы несправедливы к ее светлости. И если она не может рассказать, что случилось на самом деле, я это сделаю.

Ульяна с изумлением уставилась на Егора, невесть откуда взявшегося в гостиной. Подслушивал он, что ли?!

Глава двадцать восьмая, в которой герой вмешивается, куда не просят

Никаких чужих разговоров Егор не подслушивал. И вмешиваться не собирался. Шел он к Ульяне, чтобы решить обычный вопрос по хозяйству.

Аккурат перед памятной конной прогулкой велела она обновить беседки в саду. Мужики добела отскоблили дерево, потемневшее от дождя и снега, и собирались пропитывать его льняным маслом. Егору же потребовалось уточнить, оставить ли беседку, так сказать, в натуральном цвете или покрасить в белый.

Но это так… благовидный предлог. На самом деле Егор хотел справиться о здоровье хозяйки. И, заодно, помешать ее тет-а-тет с навязчивым соседом.

Лев Егору не нравился исключительно тем, что он нравился Ульяне. Когда Егор, совершенно случайно, услышал, как тот ее отчитывает, внутри все перевернулось. И ладно бы заслуженно подозревал в жестокости! Нашел кого обвинять! Ту, что нервный срыв получила из-за вчерашних событий!

— Егор, не смей! — приказала Ульяна. — Выйди вон!

Но он уже набычился, уставившись на Льва.

— А, управляющий… — протянул тот, с интересом рассматривая Егора. — Тот самый, что ударился головой.

Егор чуть не поперхнулся воздухом от негодования. И когда Ульяна успела все ему выболтать! Предательница…

И все же желание защитить ее не исчезло.

— Это не имеет отношения к делу, — процедил Егор. — Вчера пороли меня. И не из-за взбесившейся лошади, а из-за потерянных в дороге вещей ее светлости. Как вы верно заметили, я управляющий. И я допустил серьезную оплошность, не позаботившись о сохранности имущества.

— Егор! — снова сердито выкрикнула Ульяна. — Прекрати сейчас же! Тем более, ты утрируешь!

— Так вы скажите ему правду, Ульяна Дмитриевна. — Егор повернулся к ней. — Скажите, почему не могли поступить иначе.

— Ты с ума сошел! — ахнула она.

— Наглец, — констатировал Лев.

— Что, даже порка не помогла? — кисло улыбнулся ему Егор. — Так признайте, что я ее заслужил. И перестаньте обвинять ее светлость в жестокости.

— А ты защищаешь хозяйку не менее рьяно, чем она тебя, — неожиданно заметил Лев. — Пожалуй, действительно странно, что именно тебя подвергли экзекуции.

— Егор, пожалуйста, оставь нас, — тихо попросила Ульяна. — Даже если по делу пришел, выйди. После поговорим.

Это подействовало на Егора куда лучше окриков. Он с изумлением взглянул на Ульяну и заметил, что глаза ее полны слез, а губы дрожат.

«Защитник… — с горечью подумал он. — Бестолочь! До слез довел. В очередной раз».

В этот момент он искренне ненавидел себя — за глупость и бессилие. Не ему придется утешать Ульяну. Он не имеет на это права.