Мажор на побегушках, или Жестокая дворянка (СИ)

Как Егор и предполагал, эта угроза подействовала: Софья побледнела. Однако нашлась, что ответить.

— Да как можно, Ульяна Дмитриевна! Все, как управляющий велел, делаем. Я уж проследила, чтобы и клумбы полили, и уборку влажную сделали, и телегу с товаром из города мужики разгрузили, все по местам разложили…

— Не тарахти, — отмахнулась Ульяна. — Мне докладывать не нужно. Просто имей в виду, что самоуправства не потерплю. Знаю я, как ты к управляющему относишься. Так и норовишь подсидеть.

— Был такой грех, — смутилась Софья. — Да только теперь иначе все.

— Это почему же?

— Так он за Василя вступился. А Василек — брат мой младшенький…

— Хоть так, — вздохнула Ульяна. — Не было бы счастья, да несчастье помогло.

Софья вдруг повалилась ей в ноги.

— Простите, простите Христа ради, — запричитала она. — Нечистый попутал… Накажите… Только в деревню не отправляйте…

— Это лишнее, — строго произнесла Ульяна. — Лучше иди, делами займись.

И подумала, как бы не забыть узнать у Егора, отчего дворовые так боятся возвращения в деревню. При усадьбе живется им лучше? Как-то не верилось, что причина только в этом.

Просидев весь день в душной комнате, Ульяна долго не могла уснуть. Уж и дом весь спал. В саду, залитом лунным светом, стрекотали цикады. Рядом с окном пела какая-то ночная птичка. Цветочный аромат с высаженных Егором клумб приятно щекотал ноздри.

Ульяна решила, что довольно намучилась взаперти, и вышла в сад, завернувшись в теплую шаль. Такое она проделывала и в московском доме, когда не спалось.

Ее легкие шаги никого не потревожили. Ульяна медленно прогуливалась по дорожкам, отмахиваясь от надоедливых комаров. Добрела до липовой аллеи — и замерла, услышав чей-то тяжелый вздох.

Как-то не приходило ей в голову, что прогулка по собственному саду может быть опасной! А ведь тут вокруг не город, а леса. И подойти близко к усадьбе может любой бродяга. Даже если не чужой это, а, к примеру… Жорж?! Что еще хуже!

Ойкнув, Ульяна развернулась и бросилась к дому. Но не успела сделать и пары шагов, как налетела на мужчину. А он тут же сжал ее в объятиях!

— Тише, Ульяна Дмитриевна. Расшибетесь же, — сказал мужчина.

И она облегченно перевела дыхание.

Глава двадцать шестая, в которой герой предается воспоминаниям

— Ты меня напугал! — пожаловалась Ульяна. — Чего бродишь ночью?

— За вами приглядывал, — честно ответил Егор.

— Следил?!

— Нет же… — Ему стало обидно из-за нелепого подозрения. — Вы из дома одна вышли, в сад отправились. Не мог я вас одну оставить. Ночь же. Случись что, не докричитесь.

— А чего сразу не объявился? Почему прятался? — не унималась Ульяна.

— Вы же одна побыть хотели. Разве нет?

Ульяна притихла. А Егор сообразил, что до сих пор держит ее в объятиях. И не хочет отпускать.

— Прости. Я действительно… испугалась… — пробормотала она. И вдруг опомнилась. — Пусти!

Егор с сожалением разжал руки. Теперь они стояли друг против друга. Ульяна — задрав голову, так как была ниже ростом. Вот уж действительно… неловко.

Он выспался еще днем. Наверняка, не без помощи снадобья Софьи. Какое-то питье ему Василь давал. Но это к лучшему — раны подсохли, боль в поротой спине притупилась. В конце концов, не на лоскутки ему спину порезали, да еще и подлечили. Так что к ночи Егор чувствовал себя гораздо лучше. Только вот сна — ни в одном глазу.

Он и вышел воздухом подышать. Случайно заметил, как со ступенек крыльца спустилась Ульяна. И, конечно же, увязался следом.

— Простите, Ульяна Дмитриевна. — Егор шагнул назад. — Не хотел мешать. Вы гуляйте, а я провожу.

— Ты… как? — спросила она, ежась и кутаясь в шаль. — Как себя чувствуешь?

— Все в порядке. — Он криво усмехнулся. — Благодарю за заботу.

— Ты еще за порку поблагодари! — вдруг вспыхнула она. — Это же я приказала! Я!

— Разве? Вы спали, а я велел вас разбудить, — напомнил он. — Надеюсь, вы не отругали Машеньку? Она выполняла мой приказ.

— Конечно, нет.

— Это все ваш брат придумал, — продолжил Егор. — А вы помогли мне избавить мальчишку от несправедливого наказания.

— Не называй этого человека моим братом!

— Хорошо, не буду, — покорно согласился Егор. — Шли бы в дом, Ульяна Дмитриевна. Замерзли же.

— Я? Нет. Я еще пройдусь.

— Как пожелаете.

— Иди рядом, Егор. Ты же все равно не уйдешь?

— Не уйду, — пообещал он.

Упрямая у него госпожа. Но добрая и справедливая. Другая, пожалуй, и заморачиваться не стала бы. Подумаешь, холопа наказали! Другие времена, другие нравы…

— Егор, ты… все же прости меня… — вздохнула Ульяна, помолчав. — Хорошо?

— Нечего прощать. Все в порядке, — отозвался он.

— Тебе сложно…

— Хорошо, прощаю, — поспешно перебил ее он. — Если вам так легче, Ульяна Дмитриевна, конечно, прощаю. Не переживайте, право слово. И вообще, забудьте. Или считайте, что это справедливое возмездие.

— Возмездие? Ты о чем?

Егор мысленно выругался. И не хотел, а чуть не проговорился. Откуда Ульяне знать, как он обошелся с ее двойником в далеком будущем? И ведь не объяснишь, точно за сумасшедшего сочтут и в дурдом отправят.