– Ты так и не рассказал, чем закончилось судебное заседание… – нерешительно пробормотала, потирая слипающиеся глаза.
– Попахивает реальным тюремным сроком с конфискацией имущества. Это показательная порка. Отцу хотят впаять по полной! Черт с ним, с имуществом! У бати уже предынсультное состояние… Хоть бы выпустили под домашний арест. Но мы еще повоюем, золотце! Железновых голыми руками не возьмешь…
Перескакивала курсором с абзаца на абзац, не в состоянии сосредоточиться на тексте. Июньская жара давала о себе знать – даже несмотря на мощный кондиционер в кабинете, два часа работы под палящим солнцем во время товарищеского футбольного матча изрядно снизили боевой настрой.
Неожиданно с одного из снимков мне улыбнулся зеленоглазый молодой мужчина с квадратным подбородком и россыпью карамельных веснушек на гладковыбритых щеках. По коже побежали мурашки, потому что парнем на фотографии оказался Громов.
Сжав губы в тонкую линию, заскользила глазами по строчкам.
«Центральный игрок московского «Шахтера» Андрей Громов получил серьезную травму ноги в состоявшемся во вторник поединке с «БК Рязань». Доктора пока опасаются давать прогнозы, но, скорее всего, на восстановление уйдет несколько месяцев, и Громову придется пропустить целый баскетбольный сезон».
Перед глазами зажглись и погасли сотни звезд. Я странно улыбнулась, испытывая внутреннее торжество. Закон бумеранга в действии. Нельзя бесконтрольно творить зло. Когда-нибудь наступит точка невозврата, и вселенная вряд ли погладит тебя по головке…
– Злата, зайди ко мне! – командирским тоном отчеканила Рина, когда я, наконец, обратила внимания на разрывавшийся телефон.
– Рина Александровна, добрый день, – доброжелательно улыбнулась, как обычно устремив взгляд в панорамные окна: с высоты десятого этажа открывался умопомрачительный вид на новую Москву.
– И тебе добрый. Присядь! – пару минут мы обсуждали какие-то организационные вопросы, как вдруг эффектная светловолосая женщина заговорщически произнесла.
– Поздравляю с повышением, Мягкова!
Я широко распахнула глаза, от удивления прикрывая рот ладонью. Воздуха в легких стало подозрительно мало.
– Что?!
– Что слышала! Хочу попробовать тебя в кадре. Маринка уходит в декрет, и нам нужна новая ведущая утренних новостей. Ты идеально подходишь. Ну и зарплата, конечно, будет уже гораздо интереснее, – подмигнула начальница.
– Рина Александровна, у меня просто нет слов… – грудь сдавило от переполнявших ощущений, и я захлопала в ладоши, еле сдерживаясь, чтобы не завизжать от счастья.
– Да, Злата, скажу тебе откровенно – это настоящий успех! А самое главное – есть куда расти! Надеюсь, меня-то не подсидишь? – язвительно рассмеялась редактор программы «Первый гол», на что я только изумленно потрясла головой.
Еще пару часов после работы бездумно нарезала круги в ближайшем парке, уплетая третье по счету мороженое. Сегодня можно все! Хотя, по-хорошему, стоит ограничить себя в сладком, иначе щеки в кадр не влезут!
Присела на скамейку, ощущая себя на пороге чего-то большого и важного: нового этапа, к которому шла всю сознательную жизнь. Через считанные недели мне исполнится двадцать. Вспомнила, как совсем мелкой папа сколотил мне из досок телевизионный экран, и я зачитывала новости мягким игрушкам, а потом до ночи сочиняла стихи…
И хоть я никогда не забывала родной Новокузнецк, только теперь почувствовала себя на своем месте. Там, где всегда мечтала находиться моя светловолосая пытливая голова.
Вселенная, наконец, улыбнулась упорной провинциальной девочке Злате Мягковой!
– Да, мамочка, да! Я сама безумно счастлива! Ждем вас с папой в Москве, а пока смотрите меня каждое утро на телеканале Спорт-ТВ! – звонко рассмеялась, заканчивая разговор.
Родители, наконец, взяли отпуск и в ближайшее время собирались к нам в гости. Наконец, представлю друг другу самых близких людей.
Сегодня Феликс возвращался со сборов, которые проходили в Подмосковье. Мы не виделись три дня и успели ужасно соскучиться. Весь вечер изобретала праздничный ужин, передвигаясь по кухне как на крылышках. Не терпелось поделиться шикарной новостью с любимым.
Пронзительный дверной звонок вывел из праздного оцепенения. Так звонить мог только Феликс, поэтому, на ходу избавляясь от фартука, полетела открывать.
– Прив-е-е-е-т! – счастливо пропела, растворяясь в железобетонных объятиях своего великана.
– Здравствуй, родная! – тихо шепнул баскетболист, опуская мощные ладони на мои ягодицы. – Чувствуешь, как я соскучился? – он собственнически завладел губами, заставляя меня податься вперед.
Как назло, в кармане шорт ожил мобильный.
– Слушаю! – дразняще хихикнула, выскальзывая из лавины цепких рук. Только улыбка медленно сползала с лица по ходу того, как староста группы озвучивала информацию.