Меч Баа Ци (СИ)

— Ложись! — крикнул Синоптик. Но, как водится, запоздало. Смертоносный заряд Огнельда, оба его компонента — и жар и холод, соединившись прямо на груди Вахтера, бабахнули, отбрасывая его прямо на тело Ругалы.

Огнелед проделал дыру в рубахе, едва не задев верещавшего от страха Синоптика. Космический таракан умолял Вахтера хватать ноги в руки и нестись в Краснотал, пока из его дорогого насекомого не сделали стейк максимальной прожарки. От рваных краев прожженной дыры вверх устремились струи черного дыма. Закашлявшись, Баа Ци похлопал себя по груди. Затем обратил мрачный взгляд на застывших в изумлении вглуби шатра Страшилы и Рекщинэ. Точно в пылу ссоры разбили вазу любимой бабушки и теперь притихли, понимая, что наделали.

Затем, поняв, что Вахтер вполне себе жив, выдохнули. Но с недоверием: убойной силы Огнельда вполне бы хватило на сквозную дыру в случайно попавшего на его пути человека. Вот только Баа Ци уже давно не был обычным человеком. Легкий ожог на его груди вспыхнул легким сине-фиолетовым светом и мгновенно превратился в обычную кожу.

— Сука, хорошо, что я попался, другого бы убили давно, — заявил Вахтер, нервно икнув. — Мама, вы когда фаерболы кидаете, делайте это хотя бы в небо, пока всю родню не перебили!

— Мама? — сквозь зубы спросила Рекщинэ Страшилу. — Почему он зовет меня мамой? Это один из твоих сыновей, от женщины, которую я не знаю?

— Это наш зять, — мрачно сообщил Страшила. И тут же отступил на шаг от жены, поскольку у той сверкнули злобой глаза, а в ладонях сами собой начали появляться подготовительные заряды для очередного Огнельда.

— Какой еще наш зять!? Наша крошка Тейлитэ — ей пять лет от роду!

— Тут такое дело, Рекщи… — помялся Страшила. — В общем, все не совсем так, как на самом деле…

— «Все не совсем так, как на самом деле», — передразнила его Рекщинэ, уперев руки в бедра. — Князь Державного Хорхета умеет радовать мудростью слов!

Потом она повернулась всем телом к Вахтеру, недобро прищурившись.

— Ты! Говори ты! Откуда у тебя защита, способная держать Огнелед? Это вшитый Хладогонь? Как тебя зовут, кстати!?

— Ну, меня зовут Вахтером, здравствуйте! — подбоченился Вахтер. Опомнившись, сделал реверанс и слегка обнажил штаны на бедре, в знак добрых намерений, как принято у народа аграи куп пеле. Церемонно продолжил. — Прошу называть меня Вахтером, достойная Рекщинэ с хрен-какими-умениями!

— Вахтер! — фыркнула Рекщинэ. — Смешное имя!

— Можно звать меня и более привычным, — ехидно улыбнулся Вахтер, бросая уничтожающий взгляд на побледневшего Страшилу. — В ваших местах, на планете Ци, меня называли Баа Ци.

— Баа Ци! Прямо как бога, — опять фыркнула Рекщинэ.

— С чего бы, да? — отвечал Вахтер. — Ладно, давайте к делу. Вот тут товарищ вождь…

Ругало в это время обессиленно завалился на бок и Вахтер поспешил его поднять. Вождь обвел туманным взглядом собравшихся и уткнулся носом в грудь. Но погрузиться в забытье ему не дал Вахтер, тут же подняв голову и отвесив пару пощечин.

— …товарищ вождь уже скоро будет готов продолжить переговоры. Вон, уже румянец на щечках проявился!

Ругало поднял на него злобный взгляд, потом изогнулся в приступе рвоты. Вахтер брезгливо отступил от вождя.

— А что-то ребятки не торопятся своего главаря отбивать! — заметил Страшила. — Они там не уснули, часом, или боятся тоже под горячую руку попасть?

— Они боятся попасть под Огнелед, — пояснил Вахтер. — Ладно, дорогие мама и папа, давайте миритесь уже и начнем конструктивную беседу. Я вообще за конструктивность во всем!

Через пару часов удалось привести в относительный порядок Ругалу, усадить его на возвышение и перевязать ему сломанную челюсть. Благо, пострадавший особо не сопротивлялся, только временами нервно косился на Страшилу. Особенно когда тот совершал резкие движения.

Вождь даже попытался что-то сказать, но неудачно — лишь выплюнул пару осколков зубов, издав нечленораздельное мычание. Разбитая челюсть успела хорошенько разбухнуть.

За него решила говорить Рекщинэ, сообщив, что легко понимает язык жестов, широко распространенный в среде степняков. В итоге Ругало мычал, пыхтел и шевелил руками, а Рекщинэ все это воплощала в слова:

— В другой раз вы бы уже висели на ритуальных жердях, по десятку на каждого, соответственно, по кусочку вашего тела на одну жердь. Но ладно, Ругало добрый и понимает сомнения князя Хорхета. Ведь вождь такой красивый, что жена князя могла и не сдержаться в сдерживании своей добродетели… что? А если я тебе пятки прожгу Черной Грозой, красавчик щелезубый? В общем, Ругало предлагает забыть все происшедшие вещи.

— Я передумал становиться его младшим братом, — мрачно сказал Страшила.

— А я и не собирался идти в его услужение, — вставил Вахтер с готовностью. — Так что раз инцидент исчерпан, не пора ли нам домой? Там Мараш борщ сварил, со стены машет, зовет, да и вообще, кушать пора. Всего доброго, рады были повидаться…