Мечь и перо (Часть 1)

Увидев его перед собой, он резко осадил коня.

Соперники несколько мгновений молча смотрели друг на друга.

- Ты предводитель вражеского войска, и я обязан убить тебя! воскликнул Фахреддин.-Хотя, скажу откровенно, мне неприятно марать свой меч кровью бесчестного, бессовестного человека. Предатель! Ты привел персидских и арабских аскеров на свою родину, чтобы грабить ее и убивать соотечественников. Твое войско пришло разорять Северный Азербайджан. Среди твоих аскеров нет азербайджанцев, ты - единственный! Вот почему я говорю тебе: изменник, негодяй! Вспомни, какой лисой ты прикинулся однажды в доме поэта Низами. Не ты ли тогда обещал не питать вражды к вождям аранского народа! Скажи, что плохого сделали тебе жители деревень от Аракса до Баджарована, которые ты спалил?! А сейчас тебя ждет возмездие. Готовься!..

Хюсамеддин не успел ничего ответить, - Фахреддин, пришпорив коня, бросился на него.

Сипсахсалар, потрясая мечом, рванулся навстречу, но в этот момент аркан соперника захлестнул его туловище.

Фахреддин повернул коня и помчался по полю, волоча на аркане выбитого из седла Хюсамеддина.

Несколько десятков иракских всадников, увидев, что их полководец пленен, бросились в яростную атаку на аранцев. Одному из них удалось перерубить аркан Фахреддина, и Хюсамеддин был вырван из когтей неминуемой смерти.

Сражение продолжалось весь день. Больше половины войска Хюсамеддина погибло от мечей, многие его аскеры были потоптаны конями аранцев.

Воспользовавшись сумерками, Хюсамеддин бежал с остатками разгромленного войска к Араксу. Аранцы захватили вражеский лагерь с многочисленными военными трофеями.

ШАХМАТЫ

Вечерело.

Ласковый свежий ветерок сгонял с весеннего неба остатки легких облаков. Его порывы, налетающие из-за гор Уджан и Савалан, порникали в дворцовый сад Кызыл-Арслана и нежно обвевали гроздья душистой сирени, похожие на кудри только что пробудившейся ото сна красавицы.

Старый садовник опрыскивал водой бутоны красных роз, которые днем спасались от зноя под зеленым шатром листочков. Оживленные ветерком и влагой цветы сбрасывали с себя изумрудное покрывало и приветливо улыбались старику-садовнику.

Нарциссы, похожие на обиженных невест, удивленно взирали на преображенных кокеток-роз.

Скромные фиалки, будто девочки-сиротки, задумчиво стояли в стороне на зеленом травяном ковре. Дремлющие на краю бассейна белые утки пробудились и уныло закрякали, словно сожалея о том, что солнце ушло за вершины окрестных гор.

Атабек Мухаммед и Кызыл-Арслан расхаживали по дворцовой веранде и вели беседу.

Атабек не имел никаких сведений о войске Хюсамеддина, посланном на Гянджу через Карабах. Малоутешительны были известия и о коннице Ибнюддара, которая, минуя Маранд, должна была овладеть Нахичеванью. Аранское войско под предводительством Алаэддина разбило ее и, перейдя мост Зияюльмюльк, прижало к берегу Аракса.

Все надежды атабека Мухаммеда были на Хюсамеддина, который хорошо знал характер и повадки аранцев. Кроме того, атабек верил в него как в опытного полководца.

Атабек Мухаммед подошел к шахматному столику.

- Садись, сыграем, - предложил он брату, а в душе загадал: "Если я выиграю - Хюсамеддин одержал победу".

Кызыл-Арслан принял вызов. Братья молча расставили на доске фигуры. Пешки, кони, короли заняли свои места.

Игра началась. Атабек сразу же двинул вперед коней.

Кызыл-Арслан угадывал ход мыслей брата: ясно, в одном из самых активных своих коней он видел Хюсамеддина с войском, которое двигалось на Гянджу.

Кызыл-Арслан играл осторожно и вдумчиво. На доске завязалось сражение коней. Кызыл-Арслан, веривший в победу Фахреддина над Хюсамеддином, смело двинул вперед своего коня, загадав, что это аранская конница.

Игра продолжалась недолго. Скоро с доски исчез конь-Хюсамеддин, которым атабек Мухаммед действовал слишком рискованно.

Проиграв партию, атабек со вздохом поднялся из-за шахматного столика. Братья опять принялись расхаживать по веранде.

Кызыл-Арслан посчитал свой выигрыш хорошим предзнаменованием. По его мнению, поражение азербайджанцев нанесло бы непоправимый ущерб интересам династии Эльдегеза. Кызыл-Арслан считал, что культура Азербайджана, его литература и искусство могут дать очень многое для всех стран Ближнего Востока.

К ним подошел слуга и низко поклонился.

- Прискакал джанаб Хюсамеддин и желает видеть элахазрета, - доложил он.

Атабек вздрогнул. Появление всадника, только что сраженного на шахматной доске, сулило мало хорошего.

- Пусть войдет, - приказал он неуверенным голосом.

Поднявшись на веранду, Хюсамеддин поклонился и замер.

Оба брата подумали, что Хюсамеддин отнюдь непохож на полководца, одержавшего победу.

- Что с войском? - спросил атабек Мухаммед. - Почему ты бросил его и вернулся в Тебриз? До какого места вы продвинулись?

Хюсамеддин молчал, страшась открыть правду.

Атабек Мухаммед впился в его лицо напряженным взглядом,

Вот Хюсамеддин поднял голову и заговорил: