Меч-кладенец

И они испугались. Ветер стих, кончился дождь, темная туча вместе с сердитым громом прошла дальше по небу, оставив Лану и Вела в их наполовину затопленной лодке. И только глупые волны по-прежнему накатывались одна за другой, бессильно разбиваясь о прочную грудь лодки.

— Вот так-то лучше! — сказал Вел, снова опускаясь на свое место. — Ты, Лана, все-таки кинь озеру еще щепотку соли. Как-никак свое оно, родное.

Вот наконец вдалеке показался темный лесистый бугор, отдельные деревья, а за ними тоненькая струйка дыма вверх поднялась. Дым родного жилища! Снова Вел в челне своем на ноги встал, снова изо всех сил грести начал. Все ближе и ближе мыс, за которым устье реки прячется.

Все родичи сбежались встречать Вела. Расспросам конца не было. Удивлялись не только дети и женщины, но и бывалые воины, лучшие охотники рода. Солидно и снисходительно кивали они головами, соглашаясь, что немало Вел повидал в чужих землях. Одобрительно похлопывали его по плечу: не посрамил молодой охотник их племя и род!

Когда же достал Вел из лодки железную наковальню, а Лана разложила на шкуре оленя железные и бронзовые наконечники для копий и стрел, топоры, ножи и другие изделия Гура, все вдруг словно языка лишились… Никто такого богатства в жизни не видел.

— Вот сколько бронзовых и железных вещей я привез! — воскликнул счастливый и гордый Вел.

Руки мужчин и женщин потянулись к топорам и наконечникам, к иглам, скребкам, украшениям. Даже степенные старшие матери не могли удержаться — чуть не вырывали одна у другой невиданные изделия. А Вел, чтобы еще сильнее удивить родичей, вынул из лодки завернутый в шкуры драгоценный подарок Гура — меч в чехле украшенном. Медленно, чтобы всем было видно, вытащил он из чехла светлый, как вода в ручейке, клинок, поднял его над головой. Сверкнул меч на солнце, как тростинку рассек пополам толстый шест для вяления рыбы. Ахнули воины-охотники. Ну и оружие! Стали из рук в руки его передавать, рассматривать восхищенно. На бронзовой узорчатой рукоятке камень зеленый вделан. На самом мече — знаки какие-то непонятные…

И уже не смеялся никто, не похлопывал по плечу Вела, не шутил снисходительно. «То-то! — очень довольный, подумал Вел. — Не мальчишкой вернулся я к вам!»

— Совет рода надо собрать! — сказал Вел. — Привезенные вещи делить.

Пошли все к Родовому столбу. Забыли даже, что прежде накормить надо прибывших. Да и сам Вел про все забыл. Уж очень нравилось ему, что столько хорошего для рода он сделал. Поесть, поговорить после успеется.

— Надо Колдуна и Крисса позвать! — сказал кто-то.

— Крисс и Геда теперь отдельно от нас живут, в своем жилище, — пояснила Велу мать недовольным голосом. — С Колдуном Крисс дружбу завел. Соль на меха меняют…

А тут и сам Крисс прибежал. Обнял Вела, шепчет ему на ухо:

— Не вздумай вещи, что привез, все раздавать. Себе оставь.

За три года хорошо научился Крисс на языке венов говорить, совсем как вен стал. Только мысли у него не как у венов. А вот и Колдун идет. Торопится, бороду вперед выставил. «Эх, Колдун, Колдун, плохо ты в воду глядел, гибель Бала не смог увидеть. Говорил, что оба назад вернемся. Плохой ты предсказатель, Колдун, никудышный. Разве можно тебя с Гуром сравнить?» — подумал Вел.

Никогда еще Совет рода так долго не продолжался. Из-за каждой вещи спор шел. Каждому охотнику хотелось железный топор иметь. А их всего четыре. Как поделить? И с наконечниками для копий та же беда. И с ножами. Охрипли все от крика и споров. Наконец поделили. Вечером пир устроили по такому важному случаю. Но не радостный пир получился. Видел Вел, что каждый охотник в обиде остался. Тур жалел, что ему наконечника для копья не дали: у тебя, мол, и так бронзовый есть; Грач, получив наконечник, о топоре думал. И так все. Каждому того, что имел, уже мало казалось. А Колдун с Криссом те и совсем на Вела обиделись: хотели, чтобы он никаких вещей не раздавал людям. Даже Лана и та рассердилась, с пира ушла: почему он себе только один топор и одно копье оставил? Никак Лана понять не хочет, что не его это вещи, а рода. Роду они принадлежат, не ему! Совет и так Велу больше других дал: копье, топор, нож и еще все инструменты Гура. А ей, Лане, большую иглу оставили и украшения бронзовые. Разве не справедливым дележ был? На что же тут обижаться? Но если по правде говорить, то и самому Велу жаль было расставаться с вещами. Привык он к ним. Как без них обходиться теперь? Железное шило понадобится — иди и проси его у кого-то…

Но еще хуже получилось, когда Вел меч Сверкающий у Родового столба положил. Кому его дать? Очень боялся Вел, что меч другому охотнику отдадут. И стыдно ему было и радостно, когда каждый его имя назвал. «Вел принес этот меч, ему и владеть им…» Так было сказано. Но ведь тем самым все признавали, что Вел в роду самый сильный, самый смелый охотник и воин, потому что лучшее оружие всегда лучшим из лучших давали. Каково это Туру, Дану, Грачу видеть и слышать? Ведь они не слабее Вела и вдвое старше его.