Меч королей

— Снимите с него кольчугу, — приказал я Бергу. Потом снова повернулся к Херевульфу. — Тебе повезло. Возможно, я оставлю тебе жизнь. Возможно. — (Он только смотрел на меня.) — Что происходит в Фэфрешеме?

На миг его подмывало желание промолчать, но я коснулся Вздохом Змея его щеки, и это развязало ему язык.

— Переговоры ведут, — процедил он.

— Переговоры?

— К востоку от города.

В этом был смысл. Сигульф пришел с воинами выручать сестру, но обнаружил, что ее охраняют силы, не уступающие его собственным. Если дойдет до боя, многие погибнут и получат ранения, а исход битвы не очевиден. Сигульф проявил благоразумие, рассчитывая вызволить сестру путем переговоров, но и враги оказались не лыком шиты. За время переговоров они вытащили королеву из монастыря и отослали на север, к кораблям. Существовала опасность, что Эдуард поправится и призовет их к ответу, но лучше уж стерпеть его гнев, чем позволить наследнику трона выскользнуть из хватки Этельхельма.

— Тебе поручили переправить леди Эдгифу в надежное место? — обратился я к пленнику.

— Я так тебе и сказал. — К Херевульфу возвращалась дерзость.

— Тогда передай лорду Этельхельму, что я приму эту заботу на себя.

— Когда Эльфверд станет королем, лорд Этельхельм возьмет твою крепость и бросит твой труп свиньям, — заявил Херевульф.

— Его отец уже попытался это сделать. — Я вложил Вздох Змея в ножны. — И теперь кормит червей. Радуйся, что я дарю тебе жизнь.

Мы сняли с пленников кольчуги, отобрали оружие и коней, потом оставили на дороге, где лежал мертвый скакун, кровь которого темнела в грязи. Убитых было только двое, зато с десяток дружинников Этельхельма истекали кровью, как и Осви, хотя тот и утверждал, что почти не замечает своей раны. Я погнал лошадь туда, где ждала Эдгифу.

— Госпожа, пора ехать, — сказал я. — Скоро они кинутся в погоню, и нам необходимо добраться до корабля.

— Лорд Утред! — В ее голосе прозвучало изумление. — Ты пришел!

— Госпожа, нам нужно ехать.

— Но мой брат!

— Госпожа, он ведет переговоры с людьми Этельхельма, но я не могу медлить, чтобы узнать, о чем они договорились. Желаешь ждать? Тогда оставайся здесь, а я пойду.

При Эдгифу находились четыре женщины — ее служанки или фрейлины, по моему предположению. Одна держала мальчишку всего лет трех или четырех от роду, у двух других на руках были младенцы. Еще был священник в черной рясе.

— Госпожа, лорд Утред прав, — нервно сказал он.

— Но мой брат придет! — Эдгифу смотрела в сторону Фэфрешема, словно ожидая, что воины с быками или мечами на щитах вот-вот явятся ей на помощь.

— А еще придет целая орава дружинников олдермена Этельхельма, — напомнил я. — И пока не ясно, кто победил, нам стоит оставаться на корабле.

— А нельзя нам вернуться? — взмолилась Эдгифу.

Я внимательно смотрел на нее. Без тени сомнения, она была прекрасна. Кожа белая как молоко, темные брови, черные волосы, пухлые губы и взгляд, полный вполне объяснимой тревоги.

— Госпожа, ты просила моей помощи, и вот я здесь, — проговорил я настолько терпеливо, насколько мог. — А я не смогу тебе помочь, если ты вернешься в город, полный воинственных мужчин, половина из которых желает смерти твоим детям.

— Я… — начала было она, но передумала.

— Мы пойдем туда, — стоял на своем я, указывая на север. Я обернулся, но погони по-прежнему не заметил. — Вперед!

Эдгифу повела свою лошадь рядом с моей.

— А мы не можем подождать, чтобы выяснить, что произошло в Фэфрешеме? — спросила она.

— Можем. — Я кивнул. — Но только после того, как окажемся на борту моего корабля.

— Я переживаю за брата.

— А за мужа? — грубовато осведомился я.

Эдгифу перекрестилась:

— Эдуард умирает. Возможно, уже умер.

— И если это так, — все еще резким тоном продолжил я, — то Эльфверд стал королем.

— Подлая душа, — прошипела молодая женщина. — Злое создание. Отродье дьяволицы.

— Которому убить твоих детей — все равно что котят утопить, — напомнил я. — Поэтому нам следует доставить тебя в безопасное место.

— Где же такое найти? — Вопрос исходил от одной из спутниц Эдгифу, единственной, не державшей ребенка. Она повернула лошадь так, что заняла место слева от меня. — Куда мы поедем?

Было очевидно, что английский, на котором она говорила с легким акцентом, не родной для нее язык.

— А ты у нас кто? — осведомился я.

— Бенедетта, — представилась она с достоинством, заинтриговавшим меня.

Заинтересовало меня и необычное имя, не встречающееся ни у саксов, ни у данов.

— Бенедетта… — повторил я не слишком уверенно.

— Я родом из Лупиэ, — гордо заявила она. Когда я промолчал, продолжила: — Тебе не приходилось слышать про Лупиэ?

Должно быть, во взгляде моем читалось недоумение, потому что за меня ответила Эдгифу:

— Бенедетта из Италии!

— Рим! — воскликнул я.

— Лупиэ находится намного южнее Рима, — строго возразила итальянка.

— Бенедетта — моя драгоценная подруга, — пояснила Эдгифу.

— И ее явно занесло очень далеко от дома, — заметил я.

— Дом! — почти бросила мне в лицо Бенедетта. — Лорд Утред, где дом, когда приходят работорговцы и увозят тебя?

— Работорговцы?