Меч королей

– Я оттуда ушел. Был запасным правым защитником. Тренер редко выпускал меня на поле, потому что я не мог запомнить схему игры. Но когда мы выходили вперед на двадцать очков – выпускал. Однажды на тренировке я вступил в игру, и наш лучший квотербек получил травму. Кажется, я лишил его единственного шанса поступить в колледж, и он, по-моему, собрался меня убить.

– Подойди сюда, Эл, и присядь, – сказал дядя Фаррел и похлопал по дивану. Затем он облизнулся и повернулся к мистеру Майерсу. – Я посвятил Альфреда почти во все детали операции.

– Как я говорил, у меня есть свои условия, – сказал мистер Майерс. – Но я сознаю, что без сообщника в этом деле не обойтись. Если только ему можно доверять.

– О, за это не переживайте, – заверил его дядя Фаррел.

– А я не уверен, что гожусь, – возразил я, и дядя с мистером Майерсом удивленно посмотрели на меня. – Я хочу сказать, что не очень-то быстро соображаю, даже схему игры не могу запомнить, и вся эта затея кажется мне подозрительной.

Артур Майерс скрестил ноги, уперся локтями в колени и сложил свои длинные пальцы домиком.

– И что же вам кажется подозрительным, мистер Кропп?

– Ну, во‑первых, мистер Майерс, то, что вы употребили слово «сообщник». Судя по нему, вы подбиваете дядю Фаррела на что-то нехорошее.

– Я просто неудачно выразился. Как тебе «партнер»? Это устраивает?

– Отличное слово! – поспешил вставить дядя Фаррел.

– Во-вторых, – продолжил я, – откуда нам знать, что эта вещь в офисе мистера Сэмсона действительно ваша? Может, она принадлежит мистеру Сэмсону, а вы все придумали, чтобы мы ее для вас украли.

– Альфред! – воскликнул дядя Фаррел и одними губами добавил: – Немедленно прекрати.

Мистер Майерс поднял руку:

– Все нормально, мистер Кропп. У мальчика есть чувство собственного достоинства, а это не так плохо, особенно в столь юном возрасте. – Потом он посмотрел на меня в упор своими темными глазами, и мое сердце сжалось так сильно, словно его стиснула огромная лапа. – Каких гарантий вы хотите, мистер Альфред Кропп? Рекомендательных писем? Показаний очевидцев? Сертификата подлинности или чека, как от коробки с хлопьями? Это фамильная ценность, реликвия, которая передавалась из поколения в поколение. Бернард Сэмсон забрал ее у меня из-за того, что бизнес оказался убыточным – увы, но в этом не было моей вины. Если вы знаете, что это за человек, то вам должно быть понятно, почему он так поступил.

– Я о нем ничего не знаю, – ответил я. – Я его даже ни разу не видел. Так почему он забрал у вас эту вещь?

– Из мести.

– А вы не просили ее вернуть, эту непонятную штуковину?

Мистер Майерс молча посмотрел на меня, а дядя Фаррел заметил:

– Да, это здравая мысль, мистер Майерс. То есть я хочу спросить, а что именно вы хотите вернуть?

– Вот это.

Не сводя с меня глаз, мистер Майерс достал из кармана длинный манильский конверт и протянул его дяде.

– Я просто подумал, что вам, быть может, вообще не нужно выкладывать миллион долларов, чтобы вернуть вашу реликвию, – сказал я. – Может, вам с мистером Сэмсоном стоит помириться, и тогда он сам ее вернет.

– Вы так считаете, мистер Кропп? – улыбнулся он.

Щеки у меня вспыхнули, но я уже не мог остановиться.

– Я не претендую на то, что знаю, как делаются дела в мире большого бизнеса и конгломератов. Но если бы я поссорился с другом или он одолжил бы у меня что-нибудь и не захотел отдавать, я бы пригласил его потусоваться, поиграть в видеоигры – вы бы, наверное, в этом случае выпили по мартини, а мы бы потрепались немного, а потом я попросил бы вернуть эту штуку. Я бы сказал: «Слушай, Берни (или Бернард, или как вы его зовете), я знаю, ты сердишься, но вещь, которую ты взял, очень много для меня значит. Она передавалась в моей семье из поколения в поколение. Может, мы попробуем как-то решить это сами, потому что мне очень не хочется привлекать к этому делу полицию». Ну или что-то в этом роде. Вы обдумывали такой вариант?

– Вы правы, мистер Кропп, – сказал мистер Майерс со своей приклеенной улыбкой. – Вы не знаете, как делаются дела в конгломератах. Итак, вы с дядей отказываетесь от работы? Время не ждет.

– Почему? – спросил я.

– Ого! Мистер Кропп, – сказал мистер Майерс, обращаясь к дяде Фаррелу, – вы, должно быть, очень гордитесь этим мальчиком. Такой откровенный! Такой вдумчивый. Такой… любознательный.

– У него никого нет, кроме меня, и он постоянно один, – начал оправдываться дядя. – Днем я сплю, а ночью меня не бывает дома. По мне, так это чудо, что он еще не в колонии.

Дядя уже успел вытащить из конверта глянцевую фотографию восемь на десять и теперь протягивал ее мне.

Я посмотрел на фото.

– Это меч.

– Да. – Мистер Майерс почему-то рассмеялся. – А пирамида Хеопса – камень.

Меч лежал в стеклянном ящике, как музейный экспонат. Он был тусклого серебряного цвета, с очень красивой ручкой. Только «ручка» – неправильное слово, у меча это называется по-другому. Я закусил губу и попытался вспомнить. На клинке было что-то написано, но, может, и нарисовано, не разглядеть.