Меч космонавта, или Сказ об украденном времени

Я предавался мыслям о возможных наказаниях, пока не понял: есть напасти пострашнее, чем карцер и наряд на камбуз. Почувствовалась какая-то тянущая сила, с каждой секундой мощнеющая, все более действующая на зрение и сознание вообще. Неужели в камеру стала входить активная X-структура, намереваясь превратить меня из нормального космика в вурдалака? Как же быть? И так я был незначительной личностью, близкой к нулю, а теперь рискую сделаться отрицательной величиной, каким-то монстром — и все люди будут рукоплескать, когда мне конец настанет. Опять я в ловушке!

Тяжесть нарастала, накатывала волнами, вызывала тошноту и жар, сменяясь легкостью необычной; меня как будто придавливало каменной плитой, а затем уносило быстрой рекой. В моменты смягчения я вроде получал сигнал от КОГО-ТО: дескать, ты ведь хотел быть со со мной, поэтому не сопротивляйся, я дам тебе легкость, я дам тебе радость.

На месте одной из стенок камеры я, несмотря на дурноту, увидел серебристое сияние, которое уже протягивало ко мне свои лучи. Они ветвились и извивались в стиле первобытного орнамента. Сквозь полосы тумана просматривалась тварь, похожая на радиолярию. Это она, та самая, которая украла мой дом! Или ее близняшка, искусственная X-структура, отчего не легче.

Она пыталась внушить мне образ светозарного облака, в котором найдутся и легкость, и успокоение, и сладость, в котором я найду покой и заботу. Уже расплывались мои ботинки, один из них обвил шнурками и жадно поглотил другой. А затем пропал из виду. Следом я почувствовал, что и куртка на мне начинает шевелиться и как-то слишком тесно меня обхватывает. Я пытался морально не поддаваться напасти, потому что понимал — это имеет большое значение.

— У тебя плохие манеры, чертова структура. Ты многое потеряешь из-за этого.

Когда уже что-то поплыло у меня внутри и я заметил как тончают мои руки, на моей груди сконденсировался черный диск трансквазера, откликнулся-таки его интерфейс на мое горестное состояние.

Камера расплющилась, утончилась и лопнула — можно было уплывать по хрональному каналу. Но пришлось сперва отодрать от себя куртку, она осталась в прошлом. Оглядываясь назад я видел как она истончается, покрывается прорехами, выпускает из себя нитки и исчезает.

— Ну, что, наелись? — встретил меня Саша. — Не стоило изучать зверя со стороны его пасти.

Утром, подслушивая разговор руководителя эксперимента с помощником, я узнал, что начальству базы хорошо известно о проникновении постороннего в испытательный блок, что едва не произошел прорыв Объекта на волю, и что сейчас ведется служебное расследование на предмет наличия вражеского агента.

После смены ко мне в каюту неожиданно заглянула офицерша Мара К911 и стала неуклюже кокетничать, заодно прознавая, какая у меня военная подготовка и где я был ночью с часу до трех. Я реагировал вяло и наконец она поперла напрямки:

— Обнаружены ваши отпечатки пальцев на одном из входных люков испытательного блока.

— Это ни о чем не говорит, коллега К911. Я мог их оставить днем, в рабочее время.

— Фома работает за двоих, а кое-кто отдыхает за двоих, — вмешался «адвокат» Саша.

— Не отнекивайтесь, вы побывали там, — сказала женщина-кшатрий строго, без снисхождения к моим заслугам, коих впрочем и не было.

— Я не отнекиваюсь, только вы покамест ничего не доказали, коллега.

— Если нет козырей, милая женщина, то ходите шестеркой, — посоветовал Саша.

Бой-баба, ничего не добившись «в лоб», решила сделать фланговый обход. Она присела на край моей койки и внушительно произнесла:

— Мы приняли вас, Фома, по настоянию одного ответственного лица нашей Службы. Однако касательно вашей персоны есть некоторые неясности.

— Только даун является совершенно ясной персоной.

Я уселся неподалеку от офицерши на табуретке-массажистке, а на карнизе расположился ворон Саша. Он и озвучил мои мысли:

— Если, коллега, вам не открыли какую-то информацию о Ф.К123, то сам он, тем паче не должен болтать лишнего. Болтун — находка для врага.

Мара К911 несколько замялась, возможно она в эту паузу общалась с киберсистемой, ответственной за безопасность. Кибероболочку тоже, кстати, прозывали Марой.

Я обратил внимание, что Мара-телесная впервые за время знакомства переоделась из мешковатого комбеза в весьма обтягивающую «выходную» униформу с аксельбантами, более пригодную для офицерских тусовок где-нибудь в Новом Петербурге. В плечах она была пошире и в бицепсах пообъемнее, чем женщины из гражданских каст. Но чрезмерности в этом не было, а ладненькие немассивные косточки придавали ей и стройность, и даже аппетитность.

— Послушайте, Фома, тот, кто побывал в демонстрационной камере, подвергал свою жизнь опасности. Он нуждается в срочном обследовании на предмет обнаружения очагов инфицирования.

— А может быть не он подвергал, а его подвергали? — опять сделал верное замечание Саша.

— Птица намекает, что кто-то хотел вас уничтожить? — уточнила офицерша.