Меч космонавта

Когда зрение ее прояснилось, мысли стали сочетаться друг с другом, а чувства с ощущениями, небо выглядело пасмурным и как будто слегка посеребренным. Лед не бросался в глаза, но все деревья стояли голяком, инда и хвойные породы, земля такоже была скучной серой. Там и сям словно цветы из семечка, только за один присест, вырастали соратники-зеленщики. Они трясли головами, словно пытаясь составить таким образом суждения, с тревогой озирались, едва сдерживая коленотрясение, пялились на неприятственное небо и деревья.

Последним появился сам серорясый колдун, и все вздохнули с облегчением, кто-то даже встал к дереву — отлить. Как вскоре выяснилось, облегчение было преждевременным. Что-то неуловимое, прозрачное, и в то же время мощное, злое заскользило по мертвому лесу.

— Это мне по вкусу еще меньше, чем полипептидный слизняк,— пробормотал колдун.— Словно какой-то чертов бочонок прорвало, и бешеный выброс хрональной энергии направился именно в нашу сторону.

Невидимое стало видимым, когда оказалось совсем рядом. Всякая адская нечисть, звери-уроды, напоминающие ящеров, медуз, разожравшихся червей и амеб, сгустки и пучки рук, ног, голов, орущих ртов, танки с тевтонскими крестами, паровозы с красными звездами, огнедышащие саламандры-плазмоиды, хладометные снежные василиски. По бокам этой кавалькады катились комья смерти — огромные сгустки раздавленных костей, расплющенных внутренностей, растерзанных шкур.

— Промашка вышла. Лично мне никто тут не нравится, особенно эти херы на колесиках.— перекрикивая паническое разноголосье, провозгласил ворон.— Тикаем в золотое царство. Короче, перезагрузка, мальчики и девочки!

Снова появился шар — осиное гнездо, в которое все охотно провалились… и перенеслись в куда более приятственный мир.

Здесь на елях и соснах густела хвоя, по земле стелился упругий мох, впрочем, листва уже облетела, как-никак, месяц дождень на носу. Однако никакого льда, нигде не снежинки. А с ясного бессолнечного неба струился золотистый свет.

— Нам теперь в Сидиромово,— распорядился колдун.— И не удивляйтесь: здесь все, за исключением неважных частностей такое же, как в мире первичным.

— Кто имеет “против”, тот может выйти отсюда вон,— предупредил ворон.

Все зеленщики имели “за”. Воины смиренно, как овцы, поплелись вслед за колдуном, потому что сильно трусили — куда-то они попали? Однако мало-помалу люди стали узнавать дорогу (они по ней уже хаживали), вот и знакомые две березки, тянущиеся из единого корня, и камень, схожий с саблезубым тигром.

На подходе к Сидиромово зеленщики взвели курки давно уже заряженных пищалей и ручниц, приготовили пороховые бомбы и сняли с ремней свои противоколдовские щиты, но наипаче внимательные заметили по спокойному свету своих амулетов-оберегов, что бесовские силы покамест не угрожают.

В самом селе теперь не нашлось ни одного замороженного или убитого ледохером человека. Были там живые люди, причем, именно те, кому полагается лежать мертвым. Сие обстоятельство сильно обескуражило зеленщиков. Кое-кого из повстанцев даже понос со страха прохватил.

И селяне, в свою очередь, искренне поразились объявлению на майдане отряда зеленщиков, да еще средь бела дня. И вообще они изумлялись всему и вид имели обалдевший.

— Ладно, Фома, не хочешь обниматься, так хотя бы объясни, почему ожили мертвецы и почему они такие остолопы?— выступила “царица” от имени и по поручению повстанческого движения.

— Ты действительно хочешь это знать, матушка-императрица? Сие есть тайна загробной жизни.— заметил ворон.

А колдун не слишком охотно изъяснил:

— Стринговая пси-структура, которая и есть душа, в отсутствии тела, то есть стабилизируюшего хронального поля, распадается за сорок дней. А если мы ей дадим тело, хотя бы в другой реальности, то срок этот увеличится весьма значительно. Однако при трансфер-переходе в новую телесность теряется до девяноста процентов прижизненной информации — поневоле станешь остолопом, куклой несмышленной.

Серорясый дал время отряду лишь на то, чтобы напиться и чуть-чуть перекусить, а затем, оставя в деревне троих повстанцев, велел прочим двигаться в путь.

Игнат, наконец, догадался, что оказался в тридевятом царстве, каковое хоть и схоже с родными краями, но таит в себе многие незнаемые хитрости и коварства.

— Достопочтенный кудесник, а то, что мы здесь харчим и пьем, се — настоящее?— предводитель зеленого ополчения стал выяснять важнейший для себя вопрос.

— Настоящей некуда, от этого всего можно еще и прибавить жирку, добрый Игнат. Интересно, у тебя когда-нибудь была талия?— отозвался ворон вместо колдуна, а сам серорясый неожиданно поровнялся с “государыней”.