Меч Лета

Мне тут же вспомнился сосед по вальхалльскому коридору. Ти Джей, не расставшийся до сих пор с мундиром времен Гражданской войны и старинной винтовкой. Он изо дня в день принимал участие в бесконечных боях в ожидании окончательной смертной битвы при Рагнарёке. Я подумал о Хафборне Гундерсене, который, чтобы дожить до последней битвы, сохранив разум, защитил степень по литературе. Я один из таких, как они?

—Отнеси меч дяде, - настаивала тем временем Хель. - Пускай события разворачиваются без твоего участия. Это самый разумный и безопасный выбор. Если на нем остановишься, мой отец Локи вознаградить тебя.

Кожа у меня на лице до того горела, что я испугался. Вдруг уже начал от обморожения разлагаться и скоро стану похож на Хель?

—Наградить меня?

—Не верь тем, кто твердят, что Хельхейм ужасное место, - отозвалась богиня. - В моем чертоге много прекрасных комнат для избранных. К тому же, я могу организовать воссоединение.

—Воссоединение с.... мамой? - едва удалось мне выговорить. - Она у вас?

Вопрос мой, похоже, заставил богиню склонить низко голову и задуматься.

—Я могла бы её заполучить, - наконец выпрямилась она. - Душа её пребывает пока в процессе определения статуса.

—Как-как? Я не понял вас.

—Ну, на судьбу умерших часто влияют желания и молитвы живых. Смертные всегда это знали. — Зубы Хель обнажились в улыбке - с одной сТороны идеальной формы и белые, а с другой гнилые.

-Я не могу вернуть Натали Чейз к жизни, но если захочешь, то мне по силам объединить ваши души в Хельхейме. Там вы вновь сможете стать семьей, и никто вас уже никогда не разлучит.

Я попытался себе представить такое, и у меня тут же возникла масса вопросов, вот только язык почему-то перестал мне повиноваться.

—Тебе совершенно не обязательно говорить, - кажется, поняла, что со мной происходит, Хель. — Просто, если мир будет спасен, подай мне знак. Заплачь по маме. Дай волю слезам, и я пойму, что мой план тебе нравится, только решай немедленно. Отвергнешь мое предложение, упрешься на собственном Банкер-Хилле, и попрощайся с надеждой когда-нибудь снопа увидеть маму в этой или какой-нибудь другой жизни.

Я почти наяву увидел, как мы с мамой «печем блины» на пруду. Глаза у неё сияют весельем. Руки простерты навстречу солнцу. Она пытается объяснить мне, каков мой отец: «Магнус, разве ты сам не чувствуешь? Он здесь, вокруг нас. Вот почему я так часто сюда привожу тебя». Мама. Натали Чейз. В темном холодном замке с навеки скованной мертвым миром Хельхейма душой? Да это же всё равно, что моё тело, мое мертвое тело, которое я увидел в похоронном агентстве. Забальзамированная реликвия, подмазанная и приодетая, чтобы быть выставленной напоказ. Или утонувшие души, бьющиеся в сети богини Ран.

—Плачешь? - с довольным видом отметила Хель. - Значит, договорились?

—Нет, нет! - внезапно обрел я дар речи. - Вы просто не понимаете. Я плачу из-за того, что понял желание мамы. Она хотела запомниться мне такой, какой была. Это единственный памятник, который ей нужен. А вы предлагаете мне пймать её, заморозить, чтобы она жила словно труп или призрак в подземном хранилище.

Хель до того разозлилась, что даже живая часть Её лица утратила всю свою привлекательность. —Да как ты посмел!

—Не хотели бравады? - мигом сорвал я с цепочки кулон. Джек вытянулся во всем великолепии. Руны его засияли и запарили на лютом холоде.

— Оставьте меня в покое, - потребовал я. - Можете передать Локи, что сделка не состоялась. А если я ещё когда-нибудь вас увижу, то обещаю рассечь прямо по разделительной линии.

Я поднял меч в воздух.

Богиня смешалась с метелью, а следом за ней испарился и весь окружающий пейзаж. Теперь я стоял па краешке крыши, пятью этажами выше асфальта, простершегося внизу.

Глава LIX

СРЕДНЯЯ ШКОЛА — ЭТОКОШМАР!

Прежде чем я, на свою погибель, успел рухнуть вниз, меня схватили и оттащили назад.

— Осади, ковбой! - услышал я голос Сэм.

Я обернулся. На ней была куртка того оттенка синего цвета, который называют морским, темные джинсы и черные ботинки. Вообще-то, синий не в числе моих любимых цветов, но ей он придавал достоинство и серьезность. В этой куртке она походила на офицера авиации. Хиджаб её покрыл снег, топора на боку не видно. Вероятно, она запихнула его в рюкзак, который висел у неё за плечами.

Встреча со мной в таком странном месте, похоже, не вызвала у неё удивления. Впрочем, судя по её напряженному лицу и отрешенному взгляду, направленному и какие-то неясные дали, она вообще сейчас была сосредоточена на чем-то своем.