Меч Лета

Лично я никого не увидел. После того как я обернулся, Блитца уже не было. как сквозь землю провалился. Как же меня бесила эта его привычка -просто взял и исчез. Ниндзя недоделанный. Бездомный ниндзя-кровосос.

Теперь у меня было два выхода: отправиться на Площадь Копли и позависать с Хартом, или же идти прямиком на Бейкон-стрит и попытаться разузнать что-либо о моих преследователях.

Признаюсь, описание Блитца меня заинтриговало. Этим ранним и ужасно холодным утром я понадобился какому-то светлокожему мужчине среднего возраста и его дочери? Но зачем? И кто они такие?

Я медленно начал красться вдоль пруда. Внизу под мостом располагалась тропинка, по которой почти никто не ходил. Я с лёгкостью мог обогнуть холм и хорошенько рассмотреть всех приближающихся с тропинки чуть повыше, а вот они меня не увидели бы.

Земля была укутана в снежное покрывало. Моя одежда не защищала от ветра, но мне было плевать на холод. Как-то моя мама пошутила, что я был наполовину полярным медведем.

«Чтобтебя, Магнус!» - упрекнул я себя.

Прошло уже как года два, а мои воспоминания о ней все ещё работали по принципу минного поля: стоило мне наступить на одну мину, как все моё самообладание тут же разрывалось на части.

Нужно было взять себя в руки.

А, вот и они. Преследователи направлялись в мою сторону. Песочного цвета волосы мужчины удобно устроились на его воротнике. Вряд ли он носил такую причёску намеренно, скорее всего, ему просто было лень постричься. Его сбитое с толку выражение лица напомнило мне нашего учителя на замене: «Язнаю, что в меня только что плюнули бумажным шариком, но я понятия не имею кто». Он вырядился в туфли не по погоде, носки у него были разных оттенков коричневого, а галстук сидел так криво, что он, похоже, завязывал его в полнейшей темноте, да ещё и крутился при этом по кругу. Девочка точно была его дочерью. У неё были те же густые и волнистые волосы, только на порядок светлее. Одета она была намного лучше: зимние ботинки, джинсы, парка и выглядывающая из-под неё оранжевая футболка. Взгляд у неё был серьёзным и недовольным. Она крепко сжимала в руках кучку листовок, будто это были эссе, за которые ей несправедливо занизили оценку.

Не хотел бы я с ней связываться. Было в ней что-то пугающее.

Как бы там ни было, я не узнал этих людей, но у меня было странное предчувствие... какое-то давнее воспоминание, рвущееся наружу.

Отец с дочерью остановились на месте разветвления тропинки. Они оглянулись вокруг, словно только сейчас обнаружили, что находятся посреди пустынного парка в ранний час и в глухую зимнюю пору.

— Поверить не могу, - произнесла девочка. - Я задушу его.

Предположив, что она говорит обо мне, я присел на корточки как можно ниже.

— Не думаю, что это хорошая идея, -вздохнул её отец. - Он ведь твой дядя.

— Два года! - возразила девочка. - Как он мог скрывать это от нас целых два года?

— Я правда не могу понять Рэндольфа, Аннабет. И никогда не понимал.

Я вдохнул настолько резко, что будь у них суперслух, они бы меня точно услышали. Мой мозг ожил и начал выдавать свежие воспоминания из моего шестилетнего возраста.

Аннабет. Получается, этот мужчина с волосами песочного цвета - дядя Фредерик?

Мне тут же вспомнился последний День благодарения, который мы провели все вместе: мы с

Аннабет играли в домино в библиотеке таунхауса(прим. переводчика:Таунхаус (англ. townhouse) — малоэтажный жилой дом на несколько многоуровневых квартир, как правило без общего подъезда. Каждая квартира таунхауса в большинстве случаев имеет отдельный вход с улицы, иногда гараж и небольшой палисадник. Несмотря на некоторую структурную схожесть, не стоит путать таунхаусы с блокированными домами, поскольку под термином «таунхаус» может пониматься как блокированное, так и отдельно стоящее жилое здание) дяди Рэндольфа, пока внизу между нашими родителями точились жаркие споры.

— Повезло тебе, - сказала она, взгромоздив ещё одно домино на своё потрясающе красивое миниатюрное здание, которое, благодаря колоннам, походило на храм, - ты живёшь с мамой. А я собираюсь сбежать.

Я ни капли в ней не сомневался. Её уверенность в своих силах поражала меня до глубины души.

В дверном проходе показался дядя Фредерик. Его руки были сжаты в кулаки, а угрюмое выражение лица плохо сочеталось с улыбающимся оленем на его свитере.

— Нам пора, Аннабет.

Она повернулась ко мне; в её серых глазах отражалась свирепость, что было немного необычно для первоклассницы.

— Береги себя, Магнус, - сказала Аннабет и одним движением руки разрушила свой храм из домино.

Тогда я видел её в последний раз.

После этого мама была непреклонна: «Мы больше не общаемся с Фредериком и Рэндольфом, особенно с последним. Он не получит то, чего хочет. Никогда».

Она так и не объяснила, чего именно хотел дядя Рэндольф и о чем они тогда спорили.

«Поверь мне на слово, Магнус, они опасные люди».

И я поверил. Я не связывался со своими родственниками даже после маминой смерти.

И вот теперь я им понадобился.