Меч на закате

Когда все было съедено и военный Совет закончился, капитаны и командиры разошлись по своим делам, а я отправился надевать доспехи. День был жарким, и к тому же летом никто не носит кольчугу дольше, чем это необходимо; а утром у меня будет слишком мало времени, чтобы тратить его на одевание. Старый Аквила пошел вместе со мной, потому что лагерь охраны был расположен за бараками гарнизона, так что нам было по пути. Перед земляной хижиной, у входа в которую свисало со своего древка мое личное знамя, мы остановились и постояли некоторое время, глядя вдаль, за гигантский изгиб Даунов, посеребренный теперь луной; и по контрасту с тишиной летней ночи за укреплениями еще острее почувствовали неотвратимость завтрашней битвы.

== Мы долго этого ждали, == сказал Аквила.

== Наверно, с тех самых пор, как перевели дыхание после Гуолофа. Двадцать лет. И, однако, в то время, только в тот единственный раз, нам казалось, что мы выиграли самое великое сражение, которое когда-либо произойдет между нами и саксонским племенем. А потом...

Я запнулся, и он спокойно подсказал:

== Новые небеса и новая земля?

Кабаль ткнулся носом в мою ладонь, а потом начал старую знакомую игру, притворяясь, что терзает мое запястье своими мощными челюстями, пока я не вырвал у него руку и не потрепал его уши, как ему того и хотелось.

== Что-то в этом роде. Большинство из нас были тогда молоды и опьянены победой. Теперь нам предстоит более важная битва, а мы постарели и протрезвели.

== Так... и что дальше?

== Если Бог опять даст нам победу == старые небеса и старая земля, кое-как залатанные, чтобы казаться немного более прочными. Несколько выигранных лет, в течение которых люди смогут засевать свои поля в обоснованной надежде собрать с них урожай.

Аквила смотрел куда-то вдаль, в сторону виднеющейся в просветах между темными хижинами гряды Даунов, каждая линия которых вырисовывалась четко, как нанесенная мечом рана; его жесткое соколиное лицо казалось в лунном свете чужим и далеким, и у меня было такое чувство, будто он видит из-под своих нахмуренных черных бровей не очертания округлых вершин на фоне неба, но что-то, что находится дальше и за ними.

== Даже это может стоить той цены, которую придется заплатить, какой бы она ни была.

Он резко повернулся ко мне.

== Медвежонок, ты сделаешь для меня одну вещь?

== Надеюсь, == ответил я. == Что именно?

Он стащил с пальца поцарапанную печатку-изумруд.

== Возьми его на сохранение, и если я завтра умру, а Флавиан останется в живых, отдай ему, чтобы он носил его после меня.

== А если ты не умрешь завтра? == быстро спросил я, словно этим мог отвести беду.

== Тогда верни его мне на закате.

== А что, если я окажусь не более неуязвимым для оружия, чем ты?

== Твой лоб еще не отмечен печатью, == сказал Аквила и вложил кольцо мне в руку.

Я положил его в небольшой кожаный мешочек, который висел у меня на шее под туникой и в котором я хранил разные свои мелочи.

== Тогда до заката. Может быть, завтра мы встретимся в самой гуще событий.

== Может быть, == откликнулся он и, коснувшись рукой моего плеча, пошел дальше своей дорогой к той части лагеря, где разместилась охрана.

Когда он скрылся из вида, я повернулся и вошел в стоящую у меня за спиной хижину; с шеста в ее центре свисал фонарь, а на прислоненной к стене деревянной крестовине была растянута моя кольчуга. Я не стал звать Риаду, потому что ремешки на кольчуге были сбоку, и она надевалась довольно легко == не то что те, которые нужно натягивать через голову и в которые практически невозможно влезть без чьей-либо помощи. Я снял кольчугу с крестовины, кое-как втиснулся в нее и как раз завязывал ремни, когда снаружи послышались чьи-то шаги, и в низкую дверь, пригибаясь, вошел Бедуир.

Он уселся на вьючное седло, которое, как обычно, выполняло роль кресла, и принялся наблюдать за тем, как я протягиваю широкие ремешки сквозь дыры петель.

== Артос, какой у нас завтра будет значок?

Мы все еще поддерживали старый обычай идти в бой с какой-нибудь цветущей веткой, засунутой в гребень шлема или в пряжку на плече, == в те годы, что мы провели на Восточном Берегу, это были коричневые пушистые метелки тростника либо, иногда, желтый вербейник или маленькие белые колючие розочки, растущие на песчаных дюнах; в Каледонии это был вереск (в те годы "принять вереск" стало означать вступить в ряды Товарищей). Это была привилегия, ревниво оберегаемая от всего остального войска, росчерк, трель, которая принадлежала нам и только нам. Но на Бадонском холме не было ни метелок тростника, ни королевского вереска. У подножия меловых бастионов рос дикий журавельник, но голубые цветки должны были поникнуть и увянуть еще до начала первой атаки.