Меч наемника

– Они хотят сражаться с Синьявой, и это главное. У нас были потери, и герцог, видимо, согласен с чем-то мириться, но не упускать союзника. Хотя, я вам скажу, они совсем не такие, как мы.

– Их не распределят по нашим когортам? – беспокойно спросила Воула.

– Думаю, что нет, – ответила Пакс. – Иначе это сделали бы с самого начала. Где, кстати, они?

Дженитс махнул рукой:

– Отсюда не видно. Они идут между двумя ротами своим строем. Капитан у них тоже свой. Форма у них зеленая с пурпурной полосой.

Вскоре отряд перешел реку вброд и после двухдневного перехода оказался у опушки огромного – до горизонта в обе стороны – леса. Пакс сообразила, что это, видимо, были владения Черного Алюреда, бывшего пирата, занявшегося сухопутным разбоем.

Войдя в лес, Пакс почувствовала себя очень неуютно. Больше всего ее беспокоило то, что ей до сих пор не выдали оружие. Врач настоял на этом, считая, что кожа на ее ладони еще не зажила, чтобы держать меч. Пакс, чертыхаясь, тащилась в обозе с остальными ранеными. Напряжение росло с каждой минутой. Пакс даже обрадовалась, когда наконец прозвучал сигнал тревоги. Взвод роты Хальверика ощетинился оружием, встав вокруг обоза с ранеными. Пакс, сжимая в левой руке выпрошенный у квартирмейстера короткий трофейный нож, встала за спинами охранения, больше всего на свете жалея, что не получила оружия.

Вскоре протрубили отбой тревоги, и герцог Пелан с Хальвериком проехали вдоль колонны, представляя солдатам Черного Алюреда. Он оказался совсем не таким, каким, по мнению Пакс, должен был быть пират или бандит: острые черные глаза, пышные брови, прямые черные волосы, заплетенные в тугую косичку на затылке. В общем Алюред производил впечатление сильного, опытного в военном деле человека. Правда, вплетенные в косичку украшения с драгоценными камнями и серьга в ухе выглядели несколько легкомысленно. Тяжелый меч и большой лук пирата уравновешивали это впечатление.

Четыре дня колонна шла по лесу, останавливаясь на ночлег на полянах по указанию Алюреда и под пристальным наблюдением его людей, одетых в удобные для леса брюки и куртки с вытканной слева на груди и на плече эмблемой – серой башней на черном фоне. Эти же солдаты-бандиты снабжали каждый вечер всю колонну мясом – кроликами и дичью, чтобы не охотиться в начале лета на оленей.

На пятый день колонна вышла из леса и пошла вдоль шумевшей где-то неподалеку реки по чуть всхолмленной равнине – территории Сильвана. Ни единого камня или валуна не виднелось на поверхности земли, всюду плотным ковром росли травы и цветы. Кое-где поля были распаханы под пшеницу, рожь и овощи. Раскидистые тенистые сады окружали фермы и деревни, дома в которых были построены из дерева и очень хорошо ухожены. Правда, их жители предпочитали прятаться в полях и выжидать, пока колонна уйдет подальше.

Около полудня колонна поравнялась с одной из деревень, и Пакс с ужасом увидела, как солдаты из Плиуни, сломав строй, бросились в дома, хватая все, что подвернется под руку. Лишь немедленное и жесткое вмешательство Пелана и Хальверика остановило мародеров. Капитан ополченцев попытался протестовать, утверждая, что они имеют право на добычу, поскольку воюют далеко от своей земли и не за деньги, как наемники, но под угрозой применения оружия солдатами двух рот был вынужден приказать своим солдатам вернуть в дома краденое. Те, огрызаясь и опасливо поглядывая на не обещавшие ничего хорошего лица наемников, повиновались. Судя по всему, они так и не поняли, чем руководствовались Пелан, Хальверик и Кларт, не позволяя им и своим подчиненным грабить подданных своего злейшего врага. Утверждение, что крестьяне – не враги, а солдаты – не грабители, было для них явно красивыми, но пустыми словами.

На следующий день, войдя в небольшой лесок, они встретились с изрядно измученной и потрепанной ротой Влади, оставшейся без обоза и продовольствия. Распределенные ужинать по другим ротам, солдаты Влади поведали о своих злоключениях. Влади привел свою роту к Сильвану раньше Синьявы, но половина городского ополчения была, оказывается, на стороне Медового Кота. Граф Сильвана не стал рисковать, опасаясь восстания накануне войны, и отказался арестовать даже явных предателей. Поговаривали также, что брат его жены тоже поддерживал сторонников Синьявы. Союзники Влади – ополченцы Вонги, – прослышав, чем дело оборачивается, каким-то образом сумели заблудиться и опоздать к условленному сроку.

Один из сержантов роты Влади, подсевший к костру, где ужинали Стэммел и Пакс, рассказывал: