Меч равновесия. Книга вторая

– Да нет, твоё величество, мы горе заливаем, – скорбным голосом сообщил Грут.

– Не печалься, дружище, мы тебе такую княжну отхватим, что Гульна будет локти грызть от зависти, – ободряюще хлопнул Драгмира по плечу Павел.

– Не будет. Какую-бы мы не завоевали.

– Это почему же? – строптиво спросил Грут.

– Потому что её сердце принадлежит не мне. И ты сам знаешь кому.

«Вот дёрнул же его чёрт за язык», – поперхнулся мёдом Павел.

Грут, поняв, что дал маху немедленно переключился на другую тему.

– А что, твоё величество, раз свадьбы не будет, я так полагаю, что нам скоро и выступать?

– Правильно полагаешь. Вот-вот сюда придёт хан. Тогда и будем решать. Лето-то кончается.

Едва помянули Аспаруха, как он и явился сам да ещё и Саттабая с собой привёл. Будто чувствовал, что Драг- мир откажется покинуть своего короля. Поэтому ожидал разговора не о свадьбе, а о дальнейших действиях. Вот почему прихватил своего зама.

Обнаружив, что попал на начало застолья, хан повернулся к Саттабаю и что-то прошептал ему на ухо. Тот понимающе кивнул и исчез.

– Я приветствую своего брата и короля руссов.

– Я тоже рад тебя видеть.

– Думал, что мы встретимся на свадебном застолье, а вы раньше начали веселье?

– Не веселье, это хан, а горе горькое. – Как всегда в своём репертуаре высказался Грут. – За товарища своего, конунга Драгмира, горе горюем.

– Не обессудь хан. Не хочет наш конунг вашей принцессы. Не потому, что обиду тебе причинить желает, а потому, что условия перед ним ставите вы неприемлемые. Не может он нарушить клятву верности, данную своему королю, – вмешался в разговор Павел, опасаясь, что прямолинейный Грут ляпнет, что-нибудь не то.

– Понимаю твоего конунга, ибо сам живу по законам чести, и поэтому не могу я принуждать силой покинуть мой род дочь брата моего. Он голову сложил за жизнь болгарского народа. Она единственная наследница его прав, и желает, чтобы сын её стал защитой и опорой рода.

– Присаживайся к нам, и разопьём мы дружинную чашу. Не должно между нами быть недомолвок и неверия. Иначе все пропадём, – пригласил его Павел, дивясь своей заковыристой речи.

Девушки тут же поднесли хану полную чашу.

– Много надежд возлагал я на этот брак. Но Боги рассудили по-своему. Давайте выпьем за то, чтобы между нами не осталось и тени непонимания, как не останется и капель мёда в этих чашах.

– До дна, – поддержал хана Павел.

Мир между Драгмиром и Аспарухом был восстановлен. А что? Хан внятно и понятно разъяснил, что он не хозяин над своей племянницей. Она сама, оказывается, глава рода. И вольна принимать решения самостоятельно.

Действительно, – подумал Павел, – если бы Гульна ушла с руссами, то с ней бы ушёл и весь род её отца. Это ещё более ослабило силы болгар. Всё правильно сделал Аспарух. А что это дело его рук, сомнений не было.

Между тем прибыл Саттабай. В юрте стало тесно от серебряных подносов, уставленных разнообразными блюдами. Болгарские девушки расставляли кушанья и отходили в сторонку.

– Гуляем, – сделал вывод Грут, оглядевшись вокруг.

«В своём репертуаре», – усмехнулся Павел.

Пока все занимались поглощением пищи, между ханом и Павлом происходил серьёзный разговор.

– Ну что, брат, пора трогаться в путь?

– Я тоже об этом думаю. На этот раз дорога не должна быть столь опасной. Поблизости нет крупных орд хазар.

– Через два перехода мы войдём в земли славян. Это роды уличей, а затем и тиверцев.

– Думаешь, что славяне нам будут препятствовать?

– Нет, я так не думаю. Славяне мирный народ. У них нет своего войска. Правят там старейшины. Но расслабляться не стоит. На время войны они выбирают военного вождя – конунга, а каждый член рода становится воином. И воином неплохим. Людей в их родах достаточно. В то время, пока мы воюем и теряем людей, они мирно трудятся и рожают воинов.

– Хорошая политика.

– Да это даже и не политика. Просто они такие есть, – с лёгким пренебрежением выразил своё мнение хан.

– Славяне себя ещё покажут. Не век же они будут отсиживаться в дремучих лесах, – заступился за своих предков капитан.

– Вот я и хочу отыскать удобные славянские земли и, заключив с ними союз, поселить там свой народ.

– Задумка неплохая. Полагаю, знаешь куда идти?

– Отец перед смертью сказал мне, где следует искать. Не послушал, решил идти своим путём. Сейчас жалею.

– Ну что ж, хан, я помогу твоему народу осесть на влекущих тебя землях. Только и ты помоги мне. Хочется с византийцами поквитаться за все те пакости, которые они причинили моим предкам.

– Достойное желание. Память предков надо уважать.

– Потом мы уйдём. Куда, пока не знаю.

– Я давно хотел предложить тебе, брат. А что если вашему племени остановиться по соседству с нами? Земли всем хватит. Представляешь, какой это будет союз!

– Пока я ничего не могу тебе ответить. Давай, сначала выполним задуманное. А там Боги подскажут.

Павел и правда не знал, что ему делать дальше. Но очень хотел помочь болгарам, заодно и повоевать с Византией. Мысли о лаврах Вещего Олега не оставляли капитана. А затем… Какой-нибудь путь всё равно проявится.