Меч Реконкисты

"Дура, стой! Не надо", — Конечно же, она не стала подчиняться его приказам. В конце-концов, бездумное подчинение всегда казалось девушке чем-то отвратительным. Сколько уж копий было сломлено раньше в спорах из-за этой ее черты — не счесть. Вот и сейчас, на глазах Санитара, девушка отбросила в сторону копье и с диким, первобытным криком начала всаживать в монстра стрелу за стрелой. Неожиданно быстро, слишком быстро для ее, смешно сказать, шестого (или уже седьмого?) уровня.

— Горячо! — Пробасило чудовище, стоило первой стреле врезаться в его впалую грудь. Снаряд не прошел сквозь, не заставил гнить и внутренности, как наверняка надеялась девушка. Просто след от ожога, да набухшие вокруг вены — вот и весь эффект.

"Нет, не весь", — Тварь мотнула башкой, сделала первый шаг вперед. Слишком медленный, слишком неловкий. Как человек после удара током.

За первой стрелой последовала вторая, третья, четвертая. Пока Виктор потерянно шарил глазами в поисках полумертвого врага, Ира держала тварь на месте, не давала приблизиться к себе жалящим роем. Однако Кошмарник все увереннее шел вперед, будто сквозь бурю или метель. Шаг, шаг, быстрый шаг, рывок!

Тварь сблизилась с человеком вплотную, одним ударом лапы отбросила хрупкое тело напарницы прямо в нагромождение рухляди.

— А-а-а! — От тонкого, болезненно-надрывного вскрика у Санитара дрогнуло сердце. Он понял, что не успеет и добить врага, и прийти ей на помощь.

"Если не вылечиться, сдохнете оба. Нет, я не могу потерять ее снова. Закончишь как Коловрат! Какой в этом смысл, если бросать на смерть напарников? В этот раз она уйдет навсегда!" — Мысли опережали тело и сознание. С момента "Долгой Прогулки" Санитара прошло не больше двух секунд. Не успеть ни добежать до тела первого Кошмарника, ни откупорить зелье.

"Если бы я только сразу потянулся в инвентарь за клятой бутылкой! Но кто бы мог подумать…"

Мысли кончились, будто внутри повернули рубильник. В них больше не осталось нужды — Санитар принял решение. Плевать на блинки, на зелье, на добивание и тактику. "Не каждый ассасин — дд, но каждый дд в душе — ассасин", — Так говорил ему Цианид, когда весело разносил своего друга читерным билдом в онлайн-играх.

Виктор кинулся на монстра. Длинно, неестественно длинно вытянул тело, почти стелясь по земле. Максимальная скорость, ускорение от глубокой трещины в полу, рука с Филиппой по-идиотски вытянута вперед, в стиле офицерской команды "гусары — в атаку". Что ж, в этот раз роль кавалерии из-за холмов примерит на себя "презренная пехтура".

Кошмарник не смог увернуться. Быстро переключившись на новую цель, он в этот момент пытался догнать, растоптать, уничтожить слабую девушку, которая посмела нанести ему так много болезненных царапин.

— Ешь, пока не остыло, — В гулком басе послышалось злорадство. Монстр подскочил к распростертому телу Иры, поднял ногу на уровень ее головы, но опустить ее не успел.

Шашка хитокири с хрустом влетела прямо в поясницу чудовища. Глупо, неэффективно, в разрез со всеми фехтовальными стилями, конструкционной особенностью оружия, здравым смыслом, наконец. Голая мощь четырнадцатого уровня преодолела все. Скрытое солнечным светом лезвие Филиппы пробило кость, вышло из живота твари, моментально исцеляя самые тяжелые раны Санитара. Все еще не работала печень и хрустели сломанные ребра, но в новом состоянии уже можно было сражаться.

"Долгая прогулка", — Санитар возник сбоку от Кошмарника. Рубанул с оттяжкой, и только потом, когда его враг лишился головы, с ужасом посмотрел вниз. От его первого удара монстр невольно качнулся, переступил ногой. Прямо по вздымавшейся груди девушки.

Санитар застыл от ужаса. Фоном прошло собственное исцеление от убийства Кошмарника, пьянящее удовлетворение от чистого разреза, что получился впервые, звук падающего тела врага, и отдельно, его головы.

"Мертва, мертва, теперь — совсем мертва", — Шептали его губы, пока руки сами собой вытягивали из инвентаря среднее зелье исцеления. Потому что высшее убьет ее из-за низкого уровня.

"Она уже мертва".

Он видел, что это бесполезно. Та каша из крови, мелких фрагментов кости и органов не могла больше служить для дыхания, не могла принадлежать живому человеку.

"Бесполезно".

Он видел, но ничего не мог с собой поделать. Вылил туда все драгоценные капли, прислонил флакон к губам, чтобы отдать остаток через рот.

"Я поняла", — Раздался в ушах ее звонкий голос.

— Нет, не поняла. Не захотела понять, — Глухим, замогильным голосом пробормотал он, пока лил на страшную рану свое лучшее зелье.

— Почему меня никогда никто не слушает? — Снова зашевелились его губы, — Костя вот тоже не стал…

Его зрение отметило какое-то подозрительное шевеление на периферии. Филиппа взметнулась без участия сознания, и вторая голова мягко покатилась по полу. Раненая тварь попыталась напасть на своего убийцу, вгрызться зубами в чахлое человеческое тело. Не вгрызлась.

— Я же просил… — Снова зашептал он, — Почему так сложно поступать правильно?