Меч Шаннара

Тусклый рассвет медленно разгорался над острыми вершинами серых скал. Раннее холодное утро не предвещало радостного и счастливого дня. Живительная теплота утреннего светила, о которой можно было лишь догадываться, не могла пробиться сквозь тяжелую пелену серых мрачных облаков, закрывавших весь небосвод. Горы окутывал густой туман, скрывавший вершины скалистых пиков, что придавало всему окружающему пейзажу фантастически зловещий вид. Свирепый ветер завывал между скалами. Его порывы со страшной силой вырывались из извилистых каньонов, с воем проносились по лабиринтам ущелий. Было что-то жуткое и яростно-звериное в этих могучих порывах ветра, буквально сотрясавших огромные каменные скалы. Временами шум ветра усиливался настолько, что напоминал грохот океанского прибоя; иногда ветер стихал, и тогда казалось, что он прячется в расщелинах скал. В эти редкие минуты безветрия в горах воцарялась мертвая тишина. Все было пронизано мрачным ощущением надвигающейся беды. Через короткие промежутки времени ветер опять достигал такой неистовой силы, что редкие птицы, вылетавшие из гнезд, с трудом поднимались в воздух и с жалобными или отчаянными криками исчезали, унесенные ветром. Среди этих безжизненных скал каким-то чудом сохранились горные козы и небольшие летучие мыши, последние гнездились в многочисленных расщелинах скал. Дикие порывы ветра приносили с собой дыхание холода. На большой высоте вершины гор были покрыты снегом, и смена времен года мало что значила для этих мест, где отсутствовало тепло лета.

В это мрачное холодное утро безлюдные горы, казалось, застыли в странном ожидании; это неприятное чувство возможной опасности с самого утра подтачивало путников. На душе было тяжело, их мучили безрадостные предчувствия. И восемь членов отряда обреченно брели по скалам навстречу колючему, холодному ветру в царство мрака, холода и роковых опасностей. Их не покидало ощущение того, что в этих скалах кто-то сосредоточенно и хитро наблюдает за каждым их шагом, видит, как текут по лицам слезы от дикого встречного ветра, который пронизывает их до нитки и заставляет дрожать от жестокого холода. Каменные уступы были влажные и скользкие, и ноги путников то и дело предательски разъезжались в стороны. Каждый шаг давался с большим трудом.

Чем дальше шли путешественники, тем больше их обуревали мрачные мысли, которые подобно фантомам мучили, терзали их сознание. Разобщенные в этой холодной неистовой стихии, они временами теряли ощущение реальности и шли вперед, гонимые жестоким ветром, не имея возможности поговорить или приободрить друг друга. Чувство обреченности наполняло их души. В этой ситуации лишь один Гендель сохранял полное спокойствие духа и был совершенно невозмутим. Его молчаливая, привыкшая к одиночеству и дальним путешествиям натура, а также последнее столкновение с обезумевшими гномами в Нефритовом Ущелье сделали его почти нечувствительным к уколам судьбы и тем более лишили его страха перед опасностью. Много раз Гендель стоял лицом к лицу со смертью, не раз был на волоске от гибели и теперь ни один мускул не дрогнул на его лице. Он вспомнил разъяренные лица гномов, отчаянно-безнадежную ситуацию перед входом в Нефритовое Ущелье, когда уже не было выбора и перед ним неотвратимо стояла смерть от рук взбешенных гномов… Быстро и ловко, неслышно и молниеносно Гендель пробрался к ликующей толпе гномов, сильным ударом оглушил стоящего с краю охотника гномов, накинул на него свой плащ и издал истошный крик о помощи. Ничего не подозревавшие гномы со звериным ревом бросились искать неприятеля и на мелкие куски растерзали собрата, в пылу гнева, ненависти и свирепой жажды мести не успев разобраться в скрытом замысле. Между тем Гендель затаился в расщелине и спокойно выбрался из нее на другой день, когда разъяренные гномы рассредоточились по лесу в поисках путешественников, после чего отправился вслед ушедшим вперед друзьям. И на сей раз смелому карлику удалось выжить.

В отличие от Генделя оба жителя Долины и братья-эльфы отнюдь не могли похвастаться самообладанием перед лицом столь необычной опасности. Их продолжала неотвратимо преследовать Тень Бремена, его ошеломляющие слова о том, что одному из них не суждено будет дойти до конца. Эти мрачные слова подхватывал ветер, и они, смешиваясь с дикой пляской и завыванием ветра, как эхо звучали над бедными путниками, вызывая у них непроходящее чувство безысходности. Они находились перед лицом смертельной опасности, от которой нельзя ни уйти, ни скрыться. Оставалось надеяться только на чудо.