Меч Шаннара

И тут раздался резкий звук. Он появился так неожиданно, что сразу поверг всех в панику: хотелось плотнее заткнуть уши, убежать, скрыться от этого обнаженного, режущего звука. Постепенно звук голоса стал перерастать в душераздирающие вопли, которые обрушились на путников с неистовой силой. В этих хриплых стонах и истошных воплях была мрачная отрешенность от всего земного, поток беспросветной скорби, черный гул похорон. Временами казалось, что железный голос рвался из ржавой глотки и твердил, будто над краем бездны, что все кончено и все надежды бесполезны. Рев этого голоса был страшен и дик. Создавалось впечатление, что это не голос, а обезумевший набат сеял ужас и отчаяние в несчастных душах путешественников. Иногда голоса умерших перерастали в оглушительный грохот, словно рев тысячи водопадов. Казалось, с шумом поднимались могильные плиты, и из них вставали мертвецы, всеми силами зазывая к себе бедных путников. Ими овладел дикий, нестерпимый ужас, мысль цепенела. И напрасно они пытались отбросить это наваждение. Голоса наплывали с новой невиданной силой. Путники изнемогали от надрывного голоса смерти, эта долгая пытка совсем измучила их. Временами они чувствовали, что теряют сознание. В какой-то момент в голову Ши, подобно нежной, музыкальной мелодии, прокралась мысль о том, как сладок должен быть покой могилы. Были такие мгновения, когда все чувства в них замирали и исчезали, как при безумном падении с большой высоты, будто их души полетели вниз, в преисподнюю. Внезапно все стихло. Воцарилась мертвая тишина. И вдруг вновь раздался крик, сначала глухой и прерывистый, словно скорбный плач, потом переходящий в громкий протяжный вопль, дикий и нечеловеческий, похожий на звериный вой или душераздирающее стенание. Казалось, этот голос; мог исходить только из ада. Рассудок путников, вероятно, мог помутиться, если бы из темноты с регулярными интервалами не раздавался громкий повелительный голос Алланона со словами: «Вы думаете только обо мне. Вы слышите только мой голос. Все остальное уходит, оно не имеет для вас никакого значения. Все будет хорошо». И им сразу казалось, что голоса стихают, дыхание смерти отступает и прибавляются силы, проясняется разум. И они шли вперед, зная, что их ведет великий Друид. Между тем ужасные голоса стали уходить, воздух постепенно светлел. Через несколько минут путешественникам стало ясно, что коридор Ветров они миновали.

Они еле держались на ногах, руки дрожали, по лицам стекали крупные капли пота. Не верилось, что они прошли через это страшное испытание. Трясущимися руками они освободились от веревки, связывающей их, и вытащили из ушей затычки. Они находились в небольшой пещере. Прямо перед ними возвышались могучие каменные двери с железными засовами. Темные скалистые стены излучали тот же самый странный зеленоватый свет. Терпеливо подождав, пока друзья хоть немного придут в себя, Алланон предложил сделать несколько шагов вперед. Они вплотную подошли к огромным дверям, и только великий Друид поднял вверх руку, как двери медленно распахнулись. В наступившей тишине четко прозвучал тихий голос Алланона:

— Перед нами Зал Королей.

Вот уже более тысячи лет здесь не было ни одного живого человека, за исключением Алланона. Ни одна живая душа не приближалась к этой зловещей гробнице, огромной каменной твердыне с гладкими, полированными стенами, высоким каменным потолком, где со всех сторон шло непонятное зеленоватое свечение — точно такое же свечение путники видели в больших и малых туннелях, что предшествовали Залу Королей. На огромном круглом постаменте вдоль стены возвышались статуи мертвых правителей, взоры которых были направлены на странный алтарь в виде свернувшейся клубком змеи. Перед каждой статуей лежала груда бесценных вещей их бывших владельцев — кубки, оружие, драгоценности, меха, шелка и прочие дорогие предметы. Позади каждого каменного изваяния в стене было большое и длинное углубление в виде ниши, где покоились люди из близкого окружения правителей — члены их семей, слуги. Около статуй лежали таблички с подробным указанием всех данных о когда-то живших монархах; они были написаны на странном языке, совершенно незнакомом всем участникам этого похода. Многие предметы были лишены резких очертаний: все обволакивал неживой свет. Обычно зеленый цвет ассоциируется с живой природой, радостью жизни, однако в переливах этого света было что-то мертвецки жуткое, тусклое и недвижимое. Повсюду лежали кучи вековой пыли, и при малейшем движении они неприятно шевелились подобно серым отвратительным зверькам. Более тысячи лет никто не нарушал покой этой гробницы, никто не осмеливался проникнуть в тайны погребенных правителей. Это было закономерно в какой-то степени. И лишь Алланон, один Алланон из всех ныне здравствующих людей, посмел заглянуть в самое сердце этого гигантского могильного склепа…