Меч Шаннары

Не поворачиваясь к своим рабам, Повелитель чародеев резко взмахнул полой длинного плаща на срезанную северную стену пещеры, и посланники Черепа, не колеблясь, двинулись к ней. Им не было нужды спрашивать, чего хочет от них господин. Они полетят в Паранор и уничтожат плененного потомка Шаннары, единственного наследника ненавистного меча. Когда последний сын ненавистного рода умрет, а меч перейдет в их руки, мистическая сила, превосходящая их собственную, больше не будет угрожать им. А пока бесценный меч везут из залов Паранора в королевство Северных земель, где он будет погребен в непроходимых пещерах горы Черепа и забыт навеки. Повелитель чародеев чуть развернулся, наблюдая, как двое его слуг неуклюже ковыляют через темную комнату к зияющему отверстию в стене; вскоре они тяжело поднялись в воздух и развернулись на юг. Разумеется, Эвентин попытается отбить меч, чтобы вернуть его своему народу, однако жалкая попытка короля эльфов непременно провалится, а сам великий правитель свободных земель и последняя надежда смертных будет взят в плен. Заклятый враг Повелителя чародеев друид Алланон погиб в топке Паранора, и совсем скоро, когда Эвентин окажется в плену, меч перейдет к нему и последний потомок рода Шаннары умрет, битва будет выиграна раньше, чем начнется. Он не потерпит поражения в Третьей войне рас. Он победит.

Повелитель чародеев взмахнул рукавом, и вода в чаше снова стала мутной, скрыв и Башню друида, и пятерых смертных, угодивших в ловушку. Воздух вокруг черного призрака всколыхнулся яростным порывом, и его очертания вновь начали растворяться в тумане, пока не исчезли бесследно. Потекли долгие безмолвные минуты, а потом из сумрака медленно проступили стонущие тени; убедившись, что их хозяин снова ушел, маленькие черные силуэты опасливо подползли к краю чаши и пристально вгляделись в непрозрачную зыбь, плачем и вздохами сообщая недвижной воде свои жалобы.

На самой вершине Паранора, в уединенной и накрепко запертой комнате Башни друида, четверо измученных путников из Кулхейвена в отчаянии метались меж каменных стен своей тюрьмы. Только Дьюрин сидел, привалившись к стене, — рана причиняла такую боль, что эльф не мог пошевелиться. Стоя перед высоким зарешеченным окном, Балинор чуть покачивался на каблуках и смотрел, как тусклые лучи солнца долгими потоками просачиваются сквозь танцующую пыль, весело расчерчивая каменный пол темной комнаты крошечными квадратиками света. Они просидели взаперти уже больше часа, безнадежно заточенные за неприступной, окованной железом дверью. С потерей великого меча растаяла и надежда на победу. Сначала друзья терпеливо ждали, уверенные, что Алланон скоро придет за ними и пробьет толщу каменной двери, которая отрезала им путь к свободе. Они даже звали его по имени, надеясь, что друид услышит крики о помощи и примчится в башню. Менион напомнил товарищам, что с ними нет Флика, возможно, юноша бродит по закоулкам Паранора, выискивая их. Но скоро их радужные надежды потускнели и угасли, и каждый заставил себя признать, хотя и молча, что спасение не придет, а отважный друид и парнишка из Дола погибли в схватке с посланником Черепа и Повелитель чародеев вновь победил.

Менион снова подумал о своем пропавшем друге, гадая, что могло случиться с Ши. Несмотря на все усилия, они так и не смогли спасти жизнь одного маленького человека, и теперь остается только гадать, какая ужасная смерть ждет его среди диких равнин на границе Западных земель. Быть может, они никогда больше не увидятся. Алланон верил, что они найдут Ши, когда найдут меч, однако великий клинок потерян, а его единственный наследник бесследно исчез. А теперь в своем родовом замке пропал и сам Алланон, быть может, друид сгорел в бушующем пламени или захвачен в плен и брошен в темницу, и они никогда не выйдут из своей тюрьмы и сгниют заживо, а весь их поход окажется напрасной прогулкой. Принц мрачно улыбнулся, мечтая лишь о том, чтобы судьба подарила ему возможность встретиться с настоящим врагом, и тогда всемогущий Повелитель чародеев уж точно не избежит его меткого удара.

Внезапно Даэль, который всегда чутко прислушивался к любому шороху, тихонько шикнул, и все встревоженно застыли на месте, уставившись на массивную дверь. С другой стороны донесся слабый стук шагов по каменным ступеням. Менион положил руку на рукоять меча, лежавшего на полу в кожаных ножнах, и беззвучно вынул его. Принц Каллахорна рядом с горцем уже сжимал в руке свой широкий меч. Короткими торопливыми шагами все остальные тоже подошли к двери. Даже раненый Дьюрин с трудом поднялся на ноги и, сильно прихрамывая, доковылял до товарищей. Шаги достигли площадки и замерли. На мгновение повисла томительная тишина.