Меч Томаса

– Пастор! – крикнул ратник, выворачивая шею и отплевываясь от крови из рассеченной губы. – Я понимаю, ты человек возвышенный, мыслями в поднебесьях бродишь. Но ты не хотел бы помочь?

На Олега с рыком набросились двое с обеих сторон, в руках ножи, пусть закусочные, но все равно острые, волхв присел и увернулся, продолжая скрести подбородок и увлекая за собой Люсиль, которая только и успела пискнуть. Нападающие налетели друг на друга, послышался сдвоенный крик боли, они похвастались за животы, а пол под ними окропился багровыми каплями.

– А если так, – продолжал Олег философствовать, не глядя отшагнув от громилы, который с грохотом обрушил табуретку на место, где волхв только что стоял, – то любому взрослению нужно время.

Громила взревел от негодования и бешенства, его кулак ринулся к лицу Олега, но с хрустом угодил в деревянную балку, громила взвыл от боли, потому как хрустели его кости. Волхв, не смотря на него, с равнодушием ухватил громилу за голову и отшвырнул в сторону, тот пролетел через всю таверну и, с треском ударившись о стену, грохнулся на пол и застыл.

Олег развивал мысль дальше.

– Нельзя заставить дерево из семечки вырасти в один миг, – вещал он, уклоняясь и уворачиваясь от россыпи ударов, которые летят со всех сторон. – Придется пройти стадии проростка, ростка, саженца, чтобы потом окрепнуть и стать настоящим крепким дубом.

Савмак тем временем яростно метелил бугая на голову выше него, что само по себе пугает, потому как ратник совсем не маленький.

– Пастор! Хватит от мух отмахиваться! – крикнул он, совершив подсечку бугаю, тот загремел на спину и взвыл в бешенстве. – Не хочу отвлекать тебя от несомненно важных дум, но мне бы не помешало подсобить прямо тут.

– И тогда, – завершил Олег мысль, безучастно отвесив удар локтем вправо, где хрустнуло и кто-то взвыл от боли, – есть шанс вырастить человечество зрелым и счастливым.

– Пастор!

Олег наконец оглянулся на него. Бугай успел встать и поднял ратника за горло, ратник дрыгает ногами, хрипит, но достать ударом бугая не может.

Олег сокрушенно покачал головой.

– Как дети малые, – сказал он с печалью. – Сколько еще придется пройти.

Его руки вскинулись, глаза полыхнули, как два изумруда, а волосы зашевелились, объяв голову, словно факел. На кончиках пальцев заискрило, кто-то в таверне проорал в ужасе:

– Демон!

Олег не слушал, с его пальцев сорвались пучки пламени и, пролетев по таверне, опалили в деревянную стойку. Та вспыхнула моментально, огонь разлился с такой скоростью, что разом вспыхнули все балки и мебель.

– Огонь! – закричали люди.

Драка тут же прекратилась, народ ринулся к двери, но вся толпа в нее не поместилась, отдельные люди бросились к окнам и стали вываливаться через них.

Таверна наполнилась дымом, Люсиль закашлялась. Олег сгреб ее под мышку и накрыл волчовкой. Савмак посмотрел на него с очумением.

– Пастор, – поинтересовался он недоверчиво, – это всевышний тебе такую силу даровал?

Олег кивнул.

– А кто ж еще. Пойдем, а то Люсиль плакать будет, что прическу ей задымили.

Глава 16

Из таверны они вывалились через задний выход, прямиком на скотный двор, когда все помещение заполнилось дымом. Олег в копоти, на лице черные разводы, только огненно-рыжие волосы такие же яркие и чистые, как всегда. Савмак с измазанным сажей лицом закашлялся и выплюнул темный сгусток в грязь.

– Все же дрянь у них кухня, – хрипло выругался он и вытер нос. – Лапы какие-то непонятные, мелкие, на один зуб. И подлива кто поймет, из чего.

Олег потащил ослабшую от дыма Люсиль в сторону от таверны, где изо всех окон и дверей дымит чернотой.

– Думаешь, от хорошей жизни они всякие лапы жрут? – отозвался он.

– Да кто ж им мешает нормальных курей выращивать? – удивился ратник, догоняя их, и указал на свинарник. – Вон поросятник есть. А курей чего? Не могут?

Они перелезли через низкий забор прямиком на мостовую, Люсиль обессилено повисла на руках Олега, он подхватил ее легко, словно ничего не весит и закинул на плечо.

– Ага, – согласился волхв и покрутил головой в поиске направления, – поросятник есть. А поросей ты где-нибудь видел? Туда.

Они резвым бегом двинулись влево по брусчатке, улица там широкая, а народа мало, и все какой-то хлипкий и неприметный. После стычки в таверне молва о них по городу расползется быстро, потому как известно: любой город – это большое село, где в одном краю икнешь, а с другого подзатыльник отвесят.

Люсиль на плече Олега висит смирно, Савмак рядом бежит настороженный и подозрительно оглядывается, на руках вздулись вены, налив мышцы кровью, что значит – готов к любой атаке.

– Пастор, – обратился ратник к нему, – коли поросей нет, значит, сожрали. Ну и курей. И всю живность. Это понятно. А тот, в таверне, орал про голод и бунт.

– Орал, – согласился Олег, оббегая лужу, которая источала жуткое зловоние.

Савмак перепрыгнул следом и продолжил на бегу:

– Стало быть, в этом городе и впрямь может статься какая-нибудь неурядица. Так, а мы куда? Где нам искать ваш артефакт? Может, переждать, пока все уляжется, да пока о нас не прознали?

– О нас уже знают, – ответил волхв.