Меч в камне (дополнительные главы)

— Опять пропал, — сказал Галапас и, взмахнув мечом, рубанул по тому месту, где они только что стояли. Меч высек из камня синие искры.

Мерлин прижал незримый рот к незримому уху Варта и зашептал:

— Ложись ничком на пол. Прижмемся к противоположным стенам, может, он мимо проскочит.

Проскочить-то он проскочил, но Варт, уползая по полу, снова оторвался от своего защитника. Он наугад шарил вокруг, пытаясь найти Мерлина, и разумеется, опять стал видимым, как всякий другой человек.

— Ха! — воскликнул Галапас. — Все тот же маленький и такой же видимый.

Он пырнул в темноту мечом, но Мерлин успел вцепиться в руку своего ученика и буквально сорвать его с опасного места.

— Удивительный тип, — сказал великан. — Пожалуй, самое верное, это прочирикать мечом весь пол.

— Это, знаете, точь в точь как капусту шинкуют, — прибавил великан, — или чего другое режут, меленько-меленько.

Мерлин с Вартом, держась за руки, скорчились в самом дальнем углу коридора, а страшный великан Галапас приближался к ним, смеясь громовым смехом, исходящим из глубин его чрева, и простукивая мечом каждый дюйм пола. Клик, клик, звякал по грубому камню острый, как бритва, клинок, — ясно было, что никакой надежды на спасение у них не осталось. Теперь великан оказался в их прежнем тылу, отрезав путь к отступлению.

— Прощай, — прошептал Варт, — а все-таки дело того стоило.

— Прощай, — сказал Мерлин, — хотя по-моему — не стоило ни капли.

— Вот и правильно, попрощайтесь, — ощерился великан, — ибо вскорости мой секач распорет вас по всем швам.

— Друзья мои, — закричал из своей камеры Король Пеллинор, — не говорите «прощай», не надо. Мне кажется, я слышу, как к нам приближается некто, и пока есть жизнь, есть надежда.

— Точно, — крикнул, также приходя им на помощь, лишенный свободы изобретатель и слабыми руками потряс прутья своей камеры. — Оставь этих людей в покое, ты, великан хрипатый, или не видать тебе непробиваемого шлема как своих ушей.

— А про корсет забыл? — изо всей мочи крикнула следующая камера, пытаясь отвлечь внимание великана. — Толстопузый!

— Я не толстый! — заорал Галапас, останавливаясь в самой середине коридора.

— Еще какой толстый, — ответила камера. — Пузан!

— Пузан! — заорали все узники разом. — Жирный старый Галапас!

— Жирный старый Галапас плачет, мамочку зовет,
У него корсет пропал, пузо по полу метет!

— Ну хорошо же, — сказал великан, физиономия которого приобрела замечательный синий оттенок. — Хорошо, красавчики мои. Дайте мне только прикончить эту парочку, и вы у меня все отведаете палок на ужин.

— Сам съешь, — ответили узники. — А этих двоих оставь в покое.

— Палок вам, — это было все, что сумел ответить великан, — палок и по малой порции тисочков для пальцев, на закуску. Ладно, на чем мы остановились?

Откуда-то издалека донесся гомон, словно бы даже лай, и Король Пеллинор, все это время прислушивавшийся у зарешеченного окошка, принялся вдруг скакать и прыгать.

— Вот оно! — завопил он в восторге. — Вот!

— Что за «оно»? — спросили все.

— Она! — объяснил Король. — Она, сама!

Пока Пеллинор давал эти пояснения, шум приблизился и теперь, усилясь, слышался уже из-под двери подземной тюрьмы, прямо за спиной великана. За дверью определенно бесновалась собачья свора.

— Гав! — рявкнула дверь, отчего великан и все прочие ошеломленно застыли.

— Гав! — рявкнула дверь еще раз, и петли ее затрещали.

— Гав! — в третий раз рявкнула дверь и слетела с петель.

— О-о-ой! — завопил великан Галапас, когда дверь с жутким грохотом рухнула на каменные плиты, и в коридор ворвался Бет Глатисант.

— Оставь меня, ужасная тварь! — возопил великан, когда Искомый Зверь вцепился зубами в седалище его штанов.

— На помощь, на помощь! — завывал великан, пока чудище гнало его сквозь разломанную дверь.

— Добрая старая Зверюга! — голосил из-за решетки Король Пеллинор. — Нет, вы посмотрите на нее, я вас умоляю! Добрая старая Зверюга! Улю-лю-лю! Возьми его, старушка, возьми! Тащи его сюда, ну, ну, тащи его! Ах ты, умница моя! Сюда тащи, сюда!

— Дохлого, дохлого, — несколько преждевременно прибавил Король Пеллинор. — Дохлого тащи, ну, ну, тащи дохлого! Гони! Гони! Улю-лю-лю! Ну что вы скажете, а? Сама за дичью ходит, никто не учил!

— Р-р-гау! — заходился вдали Искомый Зверь. — Р-р-гау! Р-р-гау!

И все ясно услышали, как великан Галапас кругами скачет по винтовой лестнице самой высокой башни своего замка.

Мерлин с Вартом, воспользовавшись ключами, которые обронил великан, поспешно отомкнули двери всех камер, — впрочем, не оброни он ключей, Зверь, без сомнения, разломал бы и их тоже, — и несчастные узники, помаргивая, выползли под свет горящего факела. Были они тощие, бледные, будто поганки, но дух их остался несломленным.

— Ну и ну, — говорили они. — Ничего себе вышла штука.

— Кончились наши тисочки на ужин.

— Ни тебе больше подземных тюрем, ни вони, — сказал изобретатель. — И на жестких нарах больше не придется сидеть.

— Интересно, куда он все-таки подевал мою зубную щетку?