Меч войны

Она постаралась ответить ей как можно добрее:

   — Отложи свои мысли о свободе. Я лучше, чем кто-либо, осознала, что это — иллюзии. Изгоняй неугомонное беспокойство из своего разума. Когда-нибудь ты проснёшься и ощутишь, что привыкла к этому миру.

При этих словах Аркали вновь погрузилась в своё мрачное настроение, пока не заметила пухленькую молодую женщину, идущую по саду вблизи фонтанов. Она была живым подарком, преподнесённым набобу каким-то мелким князем с целью урегулирования территориального вопроса. Девушка остановилась и осмотрелась вокруг, но не заметила, что за ней наблюдают. Она пошла дальше, к месту, где в стене была трещина.

   — Это — Ум-Кулсум? Что она делает? — показала Аркали.

   — Свидание. Она встречается с возлюбленным у стены.

   — Возлюбленный? О, кто он?

   — Солдат. Северного джагира.

   — О! — Аркали вглядывалась жадными глазами, но, кроме сиреневой вуали, ничего не было видно. Она знала эту девушку. Её брови срослись на переносице, у неё был кривой зуб и чуть заметные усики; она не казалась красавицей — её имя означало: Мать Полноты.

   — Как она познакомилась с этим солдатом?

   — Говорят, он был её возлюбленным до того, как её подарили нашему господину.

   — Разве это — не большой риск для неё?

   — О да. То, что она делает, строго запрещено.

   — Но это же безрассудство, рисковать жизнью ради мужчины!

   — Она недавно здесь. Боль разлуки для неё ещё велика. Так что вы не единственная, считающая себя заключённой.

   — Что я слышу? Не вы ли совсем недавно убеждали меня, что здесь — рай?

В голосе англичанки слышалось такое высокомерное пренебрежение, что Ясмин сказала:

   — В этом мире был когда-то человек, ради которого я согласна отдать свою жизнь, — и я с радостью отдала бы её сейчас, если бы только смогла увидеть его ещё раз.

   — Вы говорите о набобе?

   — О нет. Не о нём.

Изумрудные глаза Аркали зажглись.

   — Что это? У вас была любовь? Мне не верится. Когда? Расскажите мне!

Ясмин почувствовала себя слабой и утратила защитный барьер, которым огораживала себя.

   — О, это — старая история, и не стоит говорить о ней.

Аркали взяла маленькую медовую лепёшку и попробовала её.

   — Ну, пожалуйста, почему бы не рассказать мне? Это поможет провести время и покажет мне вас с той стороны, которую вы пытались спрятать от меня.

Ясмин колебалась. Рассказывать о Хэйдене этой глупой, неглубокой женщине не стоит. Вместо этого она обратилась к преданию, в котором отразилась и её история:

   — Видите ли, зенана в Аркоте была построена очень искусно. Там много тайных проходов. Секреты эти тщательно оберегались. Почтенные бабушки рассказывали нам историю давних времён о Дост Али и его любимой наложнице, Айши, которая была индуской. Набоб был тогда уже немолод, Айша же — в самом расцвете. Когда Дост Али обнаружил, что она влюблена в молодого человека, он обезумел от гнева.

Однажды ночью он подстерёг их. Солдаты бросились в сад и окружили её покои, с тем чтобы им некуда было деваться. Набоб бросился к дверям. Он поклялся, что молодой человек будет сброшен с высокой башни, чтобы Айша видела его гибель, вызванную неверностью.

Дост Али убил бы их обоих, но, когда он взломал дверь в покои Айши, там никого не было, кроме двух кроваво-красных бабочек, сидевших на столбике кровати.

Рассказ, очевидно, не был похож на то, что ожидала Аркали. Она с недоверием хмыкнула, но продолжала слушать.

   — Поражённый чудом, Дост Али отложил меч, взял бабочек и выпустил в окно. После этого он превратил эти покои в святое место поклонения.

   — Детская сказка. И, кажется, имеет мало общего с действительностью.

   — Нет, это не история для детей. Рассказы о женщинах, бросивших вызов закону и оставшихся жить, не столь часты.

И всё же Аркали чувствовала, что за этой историей скрывается истинная судьба её собеседницы.

   — Я поняла ваш рассказ так: некоторые женщины лелеют тайную мечту нарушить закон. Несмотря на грозящие наказания, они всегда в своём сердце стремятся к окружающему миру, и некоторые из них рискуют бросить вызов закону. — Она искоса взглянула на Ясмин. — А я думала, что никто здесь не сможет понять меня. Понять по-настоящему. Теперь вижу, что вы понимаете. Что же произошло с бабочками?

   — В рассказе ничего не говорится об этом. — Настроение Ясмин омрачилось. — Возможно, боги заставили одну из них остаться навсегда в саду Дост Али... другая же улетела через стены.

Наступило молчание. Тёплый воздух доносил аромат пряностей. Аркали спросила:

   — Кем он был? Ваша утраченная бабочка?

   — Это было в Хайдарабаде, — вздохнула Ясмин. — Вы не поверите, если я скажу, что он был ангрези.

   — Англичанин? — В её восклицании было всё: удивление, неверие и, возможно, насмешка.

   — Я сказала, что вы не поверите мне.

   — Почему я должна сомневаться в том, что вы говорите? Просто это настолько необычно, что я...

Ясмин подняла глаза на англичанку, которая неожиданно замерла. На секунду ей показалось, что ту пронзила боль, потому что она подняла руку к горлу. Затем она посмотрела на Ясмин широко раскрытыми глазами, как будто увидела дьявола.

   — Как звали этого англичанина? — шёпотом спросила Аркали.