Читаем Меч возмездия полностью

После Нюрнбергского триумфа Роман Андреевич Руденко приобрел мировую известность. Он представлял страну на различных конгрессах еще в сталинскую эпоху, когда выезды наших юристов за рубеж были весьма ограниченны. В 1946 году по инициативе французских юристов (участников движения Сопротивления во время Второй мировой войны) была создана неправительственная организация – Международная ассоциация юристов-демократов (МАЮД). У ее исто ков стоял и Руденко.

Вопросы справедливого наказания нацистских преступников, на которых не распространялись сроки давности, всегда находились в поле зрения Романа Андреевича. В марте 1969 года он был одним из организаторов и генеральным докладчиком на Московской международной конференции по преследованию нацистских преступников. Международные контакты при Р. А. Руденко расширились и укрепились. По его инициативе Советский Союз подписал ряд соглашений об оказании правовой помощи по уголовным, гражданским и семейным делам. Частыми гостями Прокуратуры СССР были и прокуроры зарубежных стран.

Роман Андреевич был женат на Марии Фёдоровне – дочери рабочего Бакинских нефтяных промыслов, погибшего от рук белогвардейцев в 1918 году. От этого брака имел двух дочерей – Галину и Ларису, а также сына Сергея.

Многогранная и напряженная деятельность Романа Андреевича Руденко на посту главного стража законности страны была по достоинству оценена советским правительством.

Он был награжден Золотой Звездой Героя Социалистического Труда, шестью орденами Ленина, орденом Октябрьской Революции, орденом Трудового Красного Знамени, многими медалями, являлся депутатом Верховного Совета СССР нескольких созывов, на четырех партийных съездах избирался в Центральный Комитет КПСС.

Конечно, еще очень много можно рассказать о профессиональной деятельности Руденко и о его окружении. Ведь сколько интересных людей было рядом, какие горы сложнейших дел они перевернули! Но формат настоящего издания, к сожалению, не позволяет этого сделать.

Думаю, здесь будет весьма уместно вспомнить о «тыле» Романа Андреевича – его семье, их образе жизни. Ведь до сего времени это была закрытая тема – Terra incognita, – нигде об этом не писалось. Сам Руденко к родному очагу никого на пушечный выстрел не подпускал. За исключением тех, кому он искренне верил и доверял. Но таких было очень немного. Наложенное же им табу сохранялось и после его смерти…

Тяжелым выдался на Украине 1932 год. Голодное время. Многие работники прокуратуры, что называется, «на последнем градусе чахотки» исполняли свои непростые обязанности. И именно в это суровое время в шахтерском крае «нэньки Украины», в Донбассе, решили зарегистрировать свой брак 25-летний Роман Руденко и 23-летняя Мария Ткалич.

Молодой помощник мариупольского городского прокурора тогда делал только первые шаги на тернистой стезе служения закону. Но уже был ярок и заметен. И поэтому неудивительно, что молодая видная брюнетка Мария Фёдоровна Ткалич, дочь рабочего Бакинских промыслов, погибшего в Гражданскую войну, в 1918 году, сразу обратила внимание на стройного, интересного и умного молодого человека.

Роман Андреевич был галантным кавалером, и Мария Фёдоровна сразу в него влюбилась. От сонма чувств тогда у обоих вскружилась голова, и они 4 ноября 1932 года зарегистрировали брак, а 7 ноября сыграли свадьбу.

Без малого 50 лет прожили вместе в согласии и любви, мире и уважении, воспитали прекрасных детей и внуков.

Первой на свет в 1934 году появилась дочь Галина. И было это 30 июля, в день рождения Романа Андреевича. Второй – Лариса. Родилась она в год 30-летия отца и в день свадьбы родителей – 7 ноября. Только рождение 24 марта 1951 года сына Сергея в Киеве ни к каким памятным датам семьи Руденко привязано не было.

Семья быстро росла. Сначала появились зятья Михаил (муж Галины) и Всеволод (муж Ларисы). Потом пошли внуки и внучки, их было семеро – два Сергея, Михаил, Андрей, Маша, Таня и Катя. Чуть позже – правнуки. Сейчас их трое – Роман, Нина и Маша.

Роман Андреевич любил детей и много свободного времени отдавал общению с ними. Конечно, не все из них помнят своего деда, а тем более прадеда, ибо некоторые из них родились тогда, когда его уже не было рядом с нами. Но те, на долю которых выпала радость общения с ним, его уже никогда не забудут. Да и как можно забыть те дни, когда после наполненных державными заботами будней Роман Андреевич вдруг совершенно преображался – суровый лик недоступного чиновника превращался в сияющий добротой и заботой образ любящего главы семейства.

Перейти на страницу:

Все книги серии Острые грани истории

«Паралитики власти» и «эпилептики революции»
«Паралитики власти» и «эпилептики революции»

Очередной том исторических расследований Александра Звягинцева переносит нас во времена Российской Империи: читатель окажется свидетелем возникновения и становления отечественной системы власти и управления при Петре Первом, деятельности Павла Ягужинского и Гавриила Державина и кризиса монархии во времена Петра Столыпина и Ивана Щегловитова, чьи слова о «неохотной борьбе паралитиков власти с эпилептиками революции» оказались для своей эпохи ключевым, но проигнорированным предостережением.Как и во всех книгах серии, материал отличается максимальной полнотой и объективностью, а портреты исторических личностей, будь то представители власти или оппозиционеры (такие как Иван Каляев и Вера Засулич), представлены во всей их сложности и противоречивости…

Александр Григорьевич Звягинцев

Биографии и Мемуары

Похожие книги

Жертвы Ялты
Жертвы Ялты

Насильственная репатриация в СССР на протяжении 1943-47 годов — часть нашей истории, но не ее достояние. В Советском Союзе об этом не знают ничего, либо знают по слухам и урывками. Но эти урывки и слухи уже вошли в общественное сознание, и для того, чтобы их рассеять, чтобы хотя бы в первом приближении показать правду того, что произошло, необходима огромная работа, и работа действительно свободная. Свободная в архивных розысках, свободная в высказываниях мнений, а главное — духовно свободная от предрассудков…  Чем же ценен труд Н. Толстого, если и его еще недостаточно, чтобы заполнить этот пробел нашей истории? Прежде всего, полнотой описания, сведением воедино разрозненных фактов — где, когда, кого и как выдали. Примерно 34 используемых в книге документов публикуются впервые, и автор не ограничивается такими более или менее известными теперь событиями, как выдача казаков в Лиенце или армии Власова, хотя и здесь приводит много новых данных, но описывает операции по выдаче многих категорий перемещенных лиц хронологически и по странам. После такой книги невозможно больше отмахиваться от частных свидетельств, как «не имеющих объективного значения»Из этой книги, может быть, мы впервые по-настоящему узнали о масштабах народного сопротивления советскому режиму в годы Великой Отечественной войны, о причинах, заставивших более миллиона граждан СССР выбрать себе во временные союзники для свержения ненавистной коммунистической тирании гитлеровскую Германию. И только после появления в СССР первых копий книги на русском языке многие из потомков казаков впервые осознали, что не умерло казачество в 20–30-е годы, не все было истреблено или рассеяно по белу свету.

Николай Дмитриевич Толстой , Николай Дмитриевич Толстой-Милославский

Биографии и Мемуары / Документальная литература / Публицистика / История / Образование и наука / Документальное