Читаем Меч возмездия полностью

История колонии Дигнидад начинается в 1954 году в небольшом немецком городе Зигбург, недалеко от Бонна. Там была создана некая организация под названием «Частная социальная миссия». Ее основатель – бывший нацистский парамедик Пауль Шефер. Еще во времена Третьего рейха он был замечен в склонности к педофилии, водились за ним и другие «странности».

Вообще, идей его благотворительной миссии было оказание поддержки, в том числе связанной с предоставлением жилья, беженцам из ГДР или просто обездоленным людям, коих в послевоенной Германии было достаточно. За несколько лет своей деятельности организация, находившаяся под покровительством немецкой баптистской Церкви, обрела преданных последователей.

Но дело в том, что среди «паствы» Шефера было множество детей-сирот, которых глава общины заставлял выполнять свои сексуальные прихоти. В конце 1950-х ему были выдвинуты обвинения в сексуальных домогательствах, и в 1961 году Шефер, избежав наказания, покидает ФРГ. Вместе со своими адептами он пересекает Атлантический океан и прибывает в Чили. Маршрут, хорошо известный множеству нацистов.

Двадцать первого сентября 1961 года Шефер купил заброшенную ферму. Юридически земля была оформлена в фонд недавно учрежденного благотворительного и образовательного общества Дигнидад.

На момент создания колония состояла примерно из 230 человек. Подавляющее большинство из них – немцы, позже в анклав попали около сорока чилийских мальчиков-сирот.

Шефер окружает колонию ореолом секретности – никто не знал, что с самого начала здесь складывалась система репрессий, жесткого внутреннего контроля, пыток и бесцеремонного вмешательства в частную жизнь обитателей Дигнидад. Концлагерь во всей его красе и ужасе.

Сексуальные отношения между женщинами и мужчинами, включая семейные связи, в колонии приравнивались к смертному греху. Женщины, мужчины и дети жили в разных бараках и практически никак не контактировали друг с другом. «Мятежные» или «трудные» обитатели подверглись «лечению» психотропными веществами и электрошоком. Избиения до полусмерти были в порядке вещей.

С рассвета до позднего вечера все обитатели Дигнидада были заняты работой. Лозунг колонии «Тяжелая работа до последней капли пота – истинное преклонение перед Богом» – это вариация написанного на воротах Освенцима: «Труд освобождает».

К концу 1960-х обнесенный трехметровым забором с колючей проволокой под напряжением, строго охраняемый анклав стал настоящим государством в государстве.

При Пиночете Пауль Шефер активно сотрудничал с тайной полицией Чили – ДИНА. Этот орган выполнял функции по осуществлению репрессивной политики, в рамках которой по всей стране было создано около 13 секретных репрессивных центров, где проводились допросы, пытки и истребление неугодных. Колония Дигнидад стала одним из этих тринадцати центров.

Сохранять автономию колонии помогала международная сеть защиты, с которой у Шефера и его свиты были тесные контакты. Главную роль здесь играл так называемый «Круг друзей» – организация, поддерживающая связи с очень влиятельными людьми: политиками, военными, судьями, полицией, бизнесменами, журналистами, международными преступниками и т. п.

Точный объем средств, проходивший через Дигнидад, неизвестен. Но можно с уверенностью сказать, что за социальным фасадом «религиозной» коммуны скрывалась гигантская коммерческая организация с огромными экономическими ресурсами.

В расположении колонии находились золотые и титановые рудники. Вероятнее всего, золото и титан тайно вывозились в Германию. Об этом свидетельствует хотя бы тот факт, что на территории анклава располагалась полноценная взлетно-посадочная полоса, способная принимать грузовые самолеты.

Самолетами сюда поставлялось оружие, которое за большие деньги продавалось военному правительству Пиночета.

Кроме того, бытует мнение, что Шефер занимался продажей недвижимости вермахта, нажитой за годы существования Третьего рейха.

Где теперь находятся богатства Шефера и его ближайшего окружения – неизвестно. Существуют неподтвержденные подозрения, что большая часть скрыта в одной или нескольких налоговых гаванях Карибского бассейна.

Одиннадцатого марта 1990 года 17-летняя эпоха кровавого режима Пиночета подошла к концу. С возвращением демократии в Чили колония Дигнидад была лишена статуса анклава, а также всех юридических льгот и прав.

В 1997 году Шефер, которому был предъявлен целый ряд заочных обвинений, бежал из страны в соседнюю Аргентину. На протяжении восьми последующих лет он скрывался там по поддельным документам.

В марте 2005 года Шефер был арестован и экстрадирован в Чили. После года судебных разбирательств он был приговорен к 33 годам лишения свободы.

Двадцать четвертого апреля 2010 года Пауль Шефер скончался от сердечного приступа в своей камере в тюрьме Сантьяго. Ему было 88 лет.

Занимаясь этой историей с 2006 года, я специально встретился с вице-президентом Национальной ассоциации прокуроров Чили, прокурором Сантьяго Марио Каррера Герреро. Он откровенно высказал свою точку зрения на историю зловещей колонии:

Перейти на страницу:

Все книги серии Острые грани истории

«Паралитики власти» и «эпилептики революции»
«Паралитики власти» и «эпилептики революции»

Очередной том исторических расследований Александра Звягинцева переносит нас во времена Российской Империи: читатель окажется свидетелем возникновения и становления отечественной системы власти и управления при Петре Первом, деятельности Павла Ягужинского и Гавриила Державина и кризиса монархии во времена Петра Столыпина и Ивана Щегловитова, чьи слова о «неохотной борьбе паралитиков власти с эпилептиками революции» оказались для своей эпохи ключевым, но проигнорированным предостережением.Как и во всех книгах серии, материал отличается максимальной полнотой и объективностью, а портреты исторических личностей, будь то представители власти или оппозиционеры (такие как Иван Каляев и Вера Засулич), представлены во всей их сложности и противоречивости…

Александр Григорьевич Звягинцев

Биографии и Мемуары

Похожие книги

Жертвы Ялты
Жертвы Ялты

Насильственная репатриация в СССР на протяжении 1943-47 годов — часть нашей истории, но не ее достояние. В Советском Союзе об этом не знают ничего, либо знают по слухам и урывками. Но эти урывки и слухи уже вошли в общественное сознание, и для того, чтобы их рассеять, чтобы хотя бы в первом приближении показать правду того, что произошло, необходима огромная работа, и работа действительно свободная. Свободная в архивных розысках, свободная в высказываниях мнений, а главное — духовно свободная от предрассудков…  Чем же ценен труд Н. Толстого, если и его еще недостаточно, чтобы заполнить этот пробел нашей истории? Прежде всего, полнотой описания, сведением воедино разрозненных фактов — где, когда, кого и как выдали. Примерно 34 используемых в книге документов публикуются впервые, и автор не ограничивается такими более или менее известными теперь событиями, как выдача казаков в Лиенце или армии Власова, хотя и здесь приводит много новых данных, но описывает операции по выдаче многих категорий перемещенных лиц хронологически и по странам. После такой книги невозможно больше отмахиваться от частных свидетельств, как «не имеющих объективного значения»Из этой книги, может быть, мы впервые по-настоящему узнали о масштабах народного сопротивления советскому режиму в годы Великой Отечественной войны, о причинах, заставивших более миллиона граждан СССР выбрать себе во временные союзники для свержения ненавистной коммунистической тирании гитлеровскую Германию. И только после появления в СССР первых копий книги на русском языке многие из потомков казаков впервые осознали, что не умерло казачество в 20–30-е годы, не все было истреблено или рассеяно по белу свету.

Николай Дмитриевич Толстой , Николай Дмитриевич Толстой-Милославский

Биографии и Мемуары / Документальная литература / Публицистика / История / Образование и наука / Документальное