Меченая: Крест

– Наш с Пандой бой должен был стать последним для меня. Моё тело ещё не успело восстановиться после последнего поединка. У меня было всё: начиная от поломанных рёбер, заканчивая выбитыми суставами и сотрясением мозга. Тогда… чёрт… – Чейз тяжело вздохнул. – Тогда я отказался от своего обещания данного Ронни и велел Панде убить меня на этом бою. Только вот он… он поступил также, как поступил бы я в самом начале – два года назад. Я бы не стал убивать друга, я бы попытался убить хоть кого-то из головорезов Завира, я бы сорвал бой. – Чейз сглотнул. – Панду убили. И меня должны были. Но случилось что-то дьявольски нереальное, потому что в тот момент, когда мои мозги должны были растечься по земле, кто-то спустил собак.

Чейз пристально посмотрел мне в лицо. Я снова задержала дыхание.

Он не может знать. Не может меня помнить. И уж точно не мог видеть, что это я опустила рычаг!

– Ты ведь была там.

Желудок скрутило в тугой узел, горло сжалось. Он… он меня…

Чейз грустно усмехнулся и тут же добавил:

– Ты говорила, что твой покровитель приводил тебя посмотреть бой.

– А. Да. Точно, – невнятно промямлила я. – Приводил.

Чейз выдержал паузу, словно она была обязательно нужна, чтобы понаблюдать за моим лицом, которому я приказывала выглядеть уверенно.

– Значит, ты видела клетки с подобиями собак вокруг ямы? – наконец спросил он. – Озверевшие и голодны. Они мало чем напоминают обычных бродячих псов. И их кто-то выпустил. Не знаю зачем. За их спуск отвечал Фокс – жирдяй вылизывающий задницы головорезам Скверны. У него кишка была тонка для этого… Тогда я смог выбраться оттуда. Засланный в Скверну человек Дакира помог мне сбежать. Воспользовавшись положением у него получилось вывести меня за ворота и оставить байк в условленном месте. Он сделал всё быстро. До тех пор пока я ещё держался на ногах и до тех пор, пока явились твари. Тогда я вернулся в Крест.

Повисла долгая пауза напряженного молчания.

И верите, или нет, я была благодарна Чейзу за то, что он счёл меня достойной услышать его историю. Хотя сама себя я такой не считала. Он молча глядел на меня из-под ресниц и казался таким простым, таким настоящим. В его глазах отражалась боль воспоминаний, и он не пытался её спрятать. Скорлупа Койота только что треснула и оголила кровоточащие раны.

После того, как он вернулся в Крест, все продолжили звать его Чейзом, хотя его настоящее имя до сих пор звучит как Койот.

Это был мой Койот. Мой самый сильный человек на свете.

Глава 26

Кажется, я уснула.

Поднявшись с пола, с того самого места, где сидела, когда несколько часов назад Чейз рассказывал свою историю, тут же уставилась на противоположную стену. Но Чейза там не было. Мой рюкзак и пакет с лекарствами для Ронни был на месте. А на том месте, где должен был быть Чейз лежала лишь его старая куртка цвета хаки.

Паника не успела своего апогея, потому что почти сразу я обнаружила его стоящим у окна, спиной ко мне и со сложенными на груди руками.

Рассвет ещё не наступил. В комнате царил полумрак. За окном шёл снег; большие хлопья, повинуясь ритму ветра, кружились в танце и оседали на мёртвый асфальт, укрывая белым покрывалом последние следы человечества и одинокий мотоцикл, который должен привезти лекарство одному очень больному мальчику.

Я беззвучно поднялась на ноги, с замиранием сердцем глядя на одинокую фигуру у окна. Он вновь был моим произведением искусства. Таким идеальным. Таким совершенным. И как оказалось, не таким уж и бездушным придурком… Скверна его сломала. Прогнула под себя. Запечатала душу. Мой названный папочка это сделал.

Беззвучный шаг в его сторону. Ещё один. Чейз не шевелился. Чёрная майка, как струна гитары натянулась на его широкой спине, так что я не могла отвести взгляда.

Кажется, он сильно напряжён. И, кажется, он не спал.

– Кто он? – тихо произнёс Чейз, даже не шелохнувшись.

Всего секунду прикидывалась, будто меня нет в помещении, затем расслабила плечи и глубоко вздохнула. Он знает, что я больше не сплю. Какого чёрта я делаю?

– Кто поставил тебе метку? – Чейз по-прежнему смотрел в окно. Его голос звучал жёстко.

Застыла, не сводя глаз его высокой фигуры.

– Он мёртв. – Голос был севшим и тихим. – Какое это имеет значение?

Чейз ответил не сразу. Так и стоял у окна, не двигаясь. Как нарисованный.

– Пытаюсь понять, кем был человек, который смог подчинить себе, такую как ты.

«Это был тот, кто сделал тебя своим рабом, Чейз.»

– Это был… он был плохим человеком. – Что – правда.

– Как давно ты её получила?

Что за допрос? Ещё сутки назад я бы послала его в одно малоприятное место, но сейчас… я просто не могла заставить себя это сделать. Что-то изменилось. И это что-то безжалостно меняет меня.

– В шестнадцать.

И я даже знаю, о чём в эту минуту подумал Чейз: «Целых пять лет её трахал, какой-то ублюдок из Скверны, или даже не один ублюдок»!

Даже самой себе я бы показалась мерзостью.

Чейз перенёс свой вес на подоконник, опершись об него кулаками. Мышцы на его руках напряглись, выступили вены, а пластик жалобно затрещал.

– За четыре часа твари не издали ни звука, – яростно прошептал он. – Но они там, за дверью.