Меченый

– Мы все получаем то, что заслуживаем, – сказал я. – Регги, не могли бы вы направить пистолет в другую сторону? Вы так дрожите, что на вас больно смотреть.

– Убери пистолет, Регги, – сказал Перселл. – Виктор слишком ничтожен, чтобы его убивать.

Регги еще пару секунд подержал пистолет направленным на меня, потом убрал в карман пиджака.

– Ну и что ты собираешься теперь делать, малыш?

– Собираюсь вернуться на восток, – сказал я. – Собираюсь привести Чарли домой. Собираюсь докопаться до истины.

– Ты не знаешь, что такое истина, черт побери.

– Чарли мне расскажет.

– Может, и расскажет, – сказал Перселл. – Если я не найду его первым. Тебе следует обдумать мое предложение. Я даю тебе шанс стать новым человеком.

– И взять на работу Регги, чтобы он как бобик бегал за мной и наставлял на моих врагов дешевый пистолетик?

– Я не бобик, – обиделся Регги.

– Конечно, бобик, малыш, – сказал Теодор. – И не забывай об этом.

– Я вице-президент, – напомнил Регги.

– Вице-президент по лизанию зада президента, – сказал Перселл. – И тем не менее ты добился от жизни намного большего, чем Виктор; этот ни на что не способен, потому что он прирожденный неудачник, обреченный умереть с тем, с чего начал.

– Позвольте спросить, Теодор, – произнес я. – Каково это – прыгнуть через пропасть, стать совершенно другим человеком, а потом обнаружить себя в новом обличье дряхлого старика?

– Хочешь знать, как себя при этом чувствуешь, малыш? Вот что я тебе скажу: когда сидишь с бокалом старого вина перед вкусной едой, а телка с огромными грудями тычется тебе в колени, чувствуешь себя чертовски приятно.

Глава 58

Думаете, мне не было обидно? Еще как было!

«Что ты знаешь о том, как изменить судьбу? – спросил Теодор Перселл. – Ничего. Ты никчемный человечек, плывущий по течению, и останешься таким до конца своих дней. Ты слабак, обыватель. Ты ничего не получишь от жизни, потому что заслуживаешь только то, что имеешь». «Не забывай, от кого ты это услышал, – напомнил я себе. – Чему меня может научить убийца, извращенец с криминальным прошлым и покалеченной душой?» И тем не менее мне было обидно. Почему? Я скажу почему. Потому что он был прав, и глубоко в душе я понимал это.

Весь перелет из Лос-Анджелеса в Филадельфию я размышлял над словами, которые Теодор Перселл бросил мне в лицо. Моника, замкнутая и мрачная, сидела рядом. Она встретила меня в аэропорту кивком и мучительной печалью во влажных глазах. Что я мог ей сказать в утешение? Как разубедить верующего?

– Как ты? – спросил я, пока мы дожидались посадки.

– Давай не будем разговаривать, ладно, Виктор?

– Ты выбрала правильного попутчика, Моника. Если не хочешь разговаривать, значит, так оно и будет. Я буду нем как…

– Тс-с-с, – сказала она, и я ее понял.

Поэтому в салоне мы сидели молча. Моника безучастно смотрела через иллюминатор на крыло самолета, а я думал обо всем, чего не сумел добиться в жизни.

Всю свою карьеру я жаловался, что мне не везет. Клиенты не платили по счетам, оппоненты в суде давили логикой, мешок с миллионом долларов так и не постучался в мою дверь. Ой-ой-ой! Я превратился в жалкого нытика, постоянно твердя, что практика рушится, личная жизнь не вытанцовывается, квартира лежит в руинах. «Но я в этом не виноват», – убеждал я себя. Ой-ой! Тедди Правитц взял судьбу за рога и стал Теодором Перселлом, и каковы бы ни были результаты ограбления, по крайней мере он не сидел на месте и не скулил. То же самое можно сказать о Стэнфорде Куике, который начал действовать и забрал все то, к чему стремился: мою работу, мой дом, мою собаку, мой джип, мою красавицу жену, мою жизнь. Мою жизнь. Они воспользовались открывшейся возможностью, а я свою даже не искал.

В итоге я так разозлился на себя, что захотел сделать больно кому-то другому, и сказал Монике:

– Ты знаешь, это не твоя сестра.

– Знаю, – ответила она.

Это меня откровенно потрясло.

– Когда ты догадалась? Когда она назвала Ронни «он»?

– Еще до того. Знала это с самого начала.

– Откуда?

– Просто знала.

– Почему же осталась ночевать?

– Она мне понравилась, – ответила Моника. – И мне захотелось понять, зачем меня к ней направили.

– Этот лживый ублюдок просто захотел тебя подставить, – сказал я.

– Нет, я уверена, что за этим кроется что-то другое. Лена пригласила меня навещать ее при случае. Возможно, даже пожить у нее некоторое время.

– Но ты же не приняла всерьез ее приглашение?

– Она была добра ко мне.

– Это все спектакль.

– Нет, не все. Все в жизни имеет свою цель, Виктор. Во всем заключено свое послание, нужно только уметь слушать.

– Просто ей нужна твоя помощь.

– Ты опять становишься гадким.

– Ложь не поколебала твою веру?

– Это может сделать только правда.

– Ну, ее мы узнаем в Филадельфии. Ты готова узнать правду, Моника?

– Я готовилась к ней всю жизнь.

– Мы это выясним, не так ли?

– А что ты собираешься делать?

– Собираюсь найти твою сестру, – сказал я, – и заодно изменить свою судьбу.

– Как это?

– Пока не знаю.