Меченый

– Мы можем обжаловать решение в суде. В Гражданском кодексе полно нелепых законов, оговаривающих отношения домовладельца и арендатора. Мы затаскаем хозяина дома по судам, наведем беспорядок в делах и сделаем его жизнь сплошным несчастьем. Портить жизнь корпоративным воротилам – это то, что частично скрашивает жизнь адвоката.

– А в чем заключается другая часть?

– Еще не знаю. Дай мне уведомление о выселении, я что-нибудь придумаю.

– Спасибо, Виктор, – сказала она вставая. – Мне уже легче.

– Не беспокойся, Бет. Все будет хорошо.

В дверях она повернулась и улыбнулась:

– Я знала, что могу на тебя положиться.

«Бедняжка, – подумал я, заметив, что в ее взгляде появилась надежда. – Ей придется искать себе новое жилье».

Когда за ней закрылась дверь, я снова выдвинул ящик письменного стола, чтобы еще раз взглянуть на драгоценности. Потом набрался храбрости и позвонил Слокуму.

– Вот теперь ты вляпался, Карл, – сказал К. Лоренс Слокум, начальник отдела убийств в офисе окружного прокурора.

– Не понимаю, о чем ты говоришь, – солгал я.

– Нам в офис звонили из ФБР и в панике выясняли, кто ты такой. По их утверждению, этим утром ты посетил миссис Калакос.

– Правда?

– Не будь таким умником, это тебе не идет.

– Почему они так уверены, что это был я?

– Почему уверены? Давай прикинем. Во-первых, они сфотографировали тебя из фургона наблюдения. Во-вторых, пока ты был в доме, они нашли твой автомобиль и «прокачали» его номер. В-третьих, проследили звонок по сотовому, когда вызывали полицейских.

– Вот как.

– Что ты замышляешь, Карл?

– Пока ничего. Я невинен, как ягненок.

– Тогда почему у меня возникло подозрение, что ты врешь?

– У тебя было трудное детство, ты так и не научился доверять людям.

– О чем ты говорил со старухой?

– Кодекс адвоката запрещает мне раскрывать подробности разговора с клиенткой.

Молчание.

– Именно этого я и боялся.

– Но мне было бы интересно услышать, что ты знаешь о ее сыне.

– О Греке Чарли?

– Не нужно разбрасываться унизительными этническими ярлыками, Ларри.

– Это была его кличка в банде. Грек Чарли.

– В какой банде?

– В банде братьев Уоррик. Когда-нибудь слышал о такой?

– Нет.

– Похитители драгоценностей, местная команда, которой руководили два психопата. Они весьма изощренно крали золото и камни. На их совести масса ограблений и взломов, в том числе серия громких краж из шикарных особняков от Ньюпорта, штат Род-Айленд, до Майами-Бич. Их база находилась здесь и в Камдене, поэтому-то они и появились на нашем радаре.

– Банда все еще действует?

– Братья нетрудоспособны – один умер, другой в тюрьме в Камдене. Но некоторые члены еще занимаются криминалом в северо-восточной части города. Мы никак не можем их схватить.

– Но почему ими занимается убойный отдел?

– Каждый раз, когда появляется свидетель, готовый что-то сказать, он превращается в утопленника или в труп в машине. Один парень открыл багажник своей машины и получил в лицо заряд картечи из ружья.

– Это скверно.

– Все расследования, включая убийства, до сих пор не закрыты.

– При чем здесь Чарлз Калакос?

– Он с самого начала был членом банды. Пятнадцать лет назад ему надели наручники и предъявили кучу обвинений, но он каким-то образом освободился под залог и исчез перед судом. С тех пор о нем ни слуху ни духу.

– Это не объясняет, почему за ним так рьяно охотится ФБР.

– Помощница федерального прокурора по имени Дженна Хатэуэй явно решила раз и навсегда покончить с бандой братьев Уоррик. Она считает, что без Грека Чарли ей никак не обойтись. Но я чувствую, что этой Хатэуэй по какой-то другой причине очень нужен Чарли. По-моему, она хочет выбить из него информацию, совсем не относящуюся к делу Уорриков.

– Интересно, – протянул я и подумал: «Неужели это связано с маленькой шалостью?» – Есть идеи, какую именно информацию?

– Нет, но Хатэуэй меня тревожит. Слишком сильный она проявляет интерес. Того, кто встанет между Чарли и Дженной Хатэуэй, раздавят, поверь мне. Ты должен дважды подумать, прежде чем браться за дело этого неудачника.

Я задумался над его словами. Потом открыл ящик письменного стола и заглянул в него.

– Сказать по правде, Ларри, – признался я, – у меня нет выбора.

– Что ж, я тебя предупредил.

– Я берусь за это дело только в качестве одолжения.

– Одолжения?

– Моему отцу.

Он засмеялся.

– Теперь я точно знаю, что ты врешь.

Повесив трубку, я еще раз посмотрел на добычу в ящике: «Вот это да!» Наверное, Трамп[2] чувствовал себя так же, стоя у окна своего пентхауса вместе с красавицей женой, бывшей моделью, и любуясь всеми зданиями, которыми владеет. А может, нет, но мне драгоценности чертовски нравились. Теперь я получил представление, откуда они взялись: из особняков Ньюпорта и Майами-Бич. Да, я знал, откуда они пришли. И куда они уйдут – тоже. Я нашел в связке ключ от письменного стола и накрепко запер ящик.

Теперь мне оставалось лишь придумать, как привести дорогого Чарли домой. «Нет ничего такого, с чем бы я не мог справиться», – подумал я. И это был не последний раз, когда я крупно, очень крупно ошибся.

Глава 4

– Я изменилась, – сказала Тереза Уэллмен. – Вы должны мне поверить.