Мечи против Колдовства (Сага о Фафхрде и Сером Мышелове)

Мышелов понимающе улыбнулся и отхлебнул из кувшина. Заметив, что летучая мышь так и болтается на его .рукаве, он достал из. сумки стило, чернила и кусочек пергамента и под смех Ахуры, заглядывавшей через его плечо, написал: «Моему дряхлому брату, погрязшему в мерзости, привет! С величайшим сожалением должен известить вас о возмутительно удачном и совершенно непредвиденном бегстве двух грубых отвратительных субъектов из замка по имени Туман. Прежде чем покинуть замок, они просили передать некоему Нингоблю — вы Нингобль, не так ли? — что они хотят вернуться к нему и взять часть его глаз — шесть или семь, в качестве сувениров. Поверьте, я ваш друг. Один из этих субъектов был весьма рослым человеком, чье рычание порой напоминало речь. Известен ли он вам? Второй красовался в серых одеяниях и отличался острым умом и красотой..

Если бы в эту минуту кто-нибудь из них посмотрел бы на труп Анры Девадориса, он увидел бы, что нижняя его челюсть стала подрагивать, затем рот раскрылся и оттуда появилась крохотная черная мышка. Странная тварь, в которой слова Фафхрда и вино вызвали прилив самоуважения, пьяной походкой направилась к мышке; та с писком поспешила к стене. Кувшин, брошенный Фафхрдом, угодил прямо в трещину, в которой укрылась мышка, Фафхрд вроде бы разглядел, что мышь появилась из столь нелепой норки.

— Мышь во рту, — икнул он. — Ну и странные же манеры у этого милого юноши! Какая грязь и скотство — возомнить себя Посвященным!

— Хочу напомнить, — вмешался Мышелов, — о том, что говорила об адептах одна ведьма. Она сказала, что в случае смерти адепта его душа переселяется в мышь. Если эта мышь убьет крысу, ее душа переселится в тело крысы. Затем крыса должна убить кота, кот — волка, волк — леопарда, леопард — человека. Только тогда адепт сможет вернуться к своим трудам. Разумеется, мало кто может пройти эту цепочку; если же это и случается, то на это уходит достаточно много времени. Попытки убить крысу вполне достаточно для того, чтобы примириться с мышиной природой.

Фафхрд торжественно объявил, что в подобную муть он не верит. Ахура же вначале заплакала, но быстро утешилась, решив, что жизнь в мышином теле скорее не расстроит, а заинтересует Анру, вина было уже предостаточно. Тем временем потрескивание превратилось в рев, яркое, алое пламя теснило, темень. Путники собрались уходить.

В это время та же самая (или очень похожая на нее) мышь высунула головку из трещины и принялась облизывать осколки винного кувшина, опасливо поглядывая на тех, кто стоял в зале, особенно ее пугал важно расхаживающий потенциальный медвежонок.

Сильный порыв ветра, холодного и чистого, унес последние языки тумана. Когда путники вышли наружу, они увидели над своими головами самые настоящие звезды.