Мечников

В шутках, во взаимной перепалке незаметно проходят дорогу. Вот и дача, вся утопающая в зелени. Комнаты ее напоминают картинную галерею. Много полотен, написанных маслом, акварелей, скульптуры. Большинство из них — работы Ольги Николаевны и ее учителя, французского художника Евгения Карриера.

В столовой собрались гости Мечникова. Хозяин дома ждет запоздавшего Петра Лавровича Лаврова. Престарелый идеолог народничества уже многие годы живет в эмиграции в Париже. По субботам, ровно в шесть часов, несмотря на преклонный возраст, он бывает в Севре у Мечниковых на традиционном субботнем обеде. Илья Ильич во всем любит аккуратность и ценит это в Лаврове. Но вот уже шесть часов вечера, а Петра Лавровича нет. Обычно он никогда не опаздывает. Проходит еще несколько минут, Лаврова все нет. Илья Ильич заметно волнуется. Ольга Николаевна успокаивает мужа:

— Петра Лавровича что-то задержало. Он, вероятно, скоро будет.

Проходит еще десять минут. Илья Ильич с огорчением говорит:

— Петр Лаврович, очевидно, заболел. Он одинок, нуждается в помощи. Ждать больше нельзя. Дорогой Яков Юльевич! — обращается Мечников к Бардаху. — Поезжайте, пожалуйста, к Лаврову. Узнайте, что с ним, распорядитесь у него и возвращайтесь. Если нужно, останьтесь там. Вероятно, у него и денег нет. Возьмите. — Мечников передает своему ученику небольшую сумму.

Бардах отправляется в переднюю. В это время раздается звонок, и входит Лавров. Оказывается, что-то произошло с омнибусом, и это задержало Петра Лавровича.

Илья Ильич идет навстречу гостю:

— Рад видеть вас, Петр Лаврович! Раз вы живы и невредимы, охотно прощаю ваше опоздание.

Весь обед Илья Ильич трогательно ухаживает за своими гостями. Поздно вечером расходятся друзья Мечникова.

Воскресный день Илья Ильич проводит в саду. Он читает книги и журналы. Особенно внимательно следит за отечественной литературой.

Семь часов вечера. Еще солнце не скрылось за стеной леса. В глубоком плетеном кресле среди цветов сидит Илья Ильич. Он закрыл глаза, и ничто не нарушает течение его мысли. Незаметно наступают сумерки. Из сада Илья Ильич уходит в дом.

В гостиной — миниатюрный орган. Рядом со спальней Ильи Ильича — фортепьяно.

Девять часов вечера. Ольга Николаевна играет на фортепьяно. Илья Ильич, по отзывам его друзей, мог бы стать прекрасным музыкантом. Слух и музыкальная память у него были исключительные. Бетховен, Моцарт, Чайковский — любимые его композиторы.

Мечников не был равнодушен к поэзии, но он любил не музыку стиха, а ясность мысли. Вечерами Илья Ильич перечитывал Тургенева и Толстого. Французская литература, за исключением Мопассана и Золя, Мечникову не нравилась.

«Покровители» наук

Мечников в течение многих лет жил в Париже, на улице Дюто, поблизости от своей лабораторий. Он был постоянно занят вопросами улучшения и расширения работы Пастеровского института, популяризации его научных трудов. Он писал статьи в журналы, читал лекции по бактериологии для медиков при Пастеровском институте, беседовал с журналистами; охотно делился сведениями с людьми, проявлявшими интерес к данной области знания. Наука никогда не оставалась для Мечникова мертвой буквой.

Всей душой преданный своему делу, Илья Ильич не терпел расхлябанности, в его лаборатории работали дружно; стремления всех были сосредоточены на разрешении общих задач.

Много лет подряд Мечников проводил лето на даче в Севре, а с 1903 года перебрался туда на постоянное жительство. Илье Ильичу исполнилось тогда пятьдесят семь лет. Чем старше становился он, тем более жизнеутверждающим и радостным становилось его мироощущение. «Чтобы понять смысл жизни, — говорил он, — надо прожить долго; иначе находишься в положении слепорожденного, которому говорят о красоте красок».

Имя Мечникова стало известно всему миру. Его приглашали делать научные доклады во многие страны Европы и Америки. Илья Ильич не хотел прерывать ни на один день своей исследовательской работы. Надо было так много сделать, а годы быстро проходили — не до поездок и визитов Мечникову. Исключением из этого правила оставалась родина — Россия. Илья Ильич нередко предпринимал далекие путешествия на родину. Эти его поездки были обычно связаны с практическими научными целями. То он выезжал на борьбу с какой-либо эпидемией, то на научный съезд или для чтения лекций русским микробиологам и учащейся молодежи.

Особенно настойчиво приглашали Мечникова американцы. В 1904 году в Соединенных Штатах, в городе Сан-Луи, должна была состояться международная выставка. Организаторы выставки пожелали пригласить в рекламных целях к открытию возможно большее количество европейских знаменитостей. От приглашения Илья Ильич отказался. Тогда настойчивые американцы решили предпринять обходный маневр. Они обратились к доктору Ру с просьбой подействовать на несговорчивого русского ученого. Письмо Ру написали не дельцы, а по их настоянию это сделал американский ученый астроном Ньюкомб. Он просил Ру уговорить Илью Ильича приехать в Америку. Мягкосердечный Ру обещал свою помощь и, в свою очередь, писал Мечниковым: