Мечта Дракона

Сердце Рианнон упало. Он прав. Она не могла тягаться с ним по части унижения противника. Он не знал себе равных в этом деле. Но тут же ей в голову пришла иная мысль, поразившая ее.

– Откуда ты знаешь Роддери? – спросила Рианнон. – Ты что же, отправился к нему в качестве барда?

– Ну конечно. Он с радостью принял меня и в отличие от всех прочих оказался достаточно проницателен, чтобы сразу распознать мой талант.

Рианнон лихорадочно размышляла. Она обязана рассказать мужу о связи между двумя негодяями. Сам по себе Алевенон не может навредить Мэлгону, но вместе с этим предателем они представляют для него серьезную угрозу. Рианнон с усилием заставила себя говорить спокойнее:

– И как же долго ты жил у Роддери?

Алевенон улыбнулся:

– Достаточно долго, чтобы завоевать его доверие и сделать своим должником. Он не смеет мне приказывать. И никто не смеет.

Голос Алевенона понизился почти до шепота, и Рианнон вздрогнула, точно услышала шипение гадюки перед смертоносным броском. Ее вновь охватил ужас; члены ее окоченели, она едва дышала. Рука Алевенона поползла по ее руке; он стоял теперь настолько близко, что она ощущала гнилостное дыхание его рта.

– О, я знаю все твои тайны, Рианнон. Давным-давно я подслушал разговор Фердика и Эсилт, которые спорили о твоем будущем. Узнав о том, кто ты есть на самом деле, я подумал, что Фердик даже не заметит твоего бесчестия. – Пальцы его, как лапы гадкого паука, поднимались все выше. Наконец, остановившись на ее плече, они крепко сдавили его. – Я и не предполагал, что Эсилт вынудит короля наказать меня за это. Ну что за вредная сука была твоя мамаша! – Алевенон брызнул ей в лицо слюной. Он был всего в нескольких дюймах от Рианнон, она видела, какой невыразимой злобой исказились черты его обветренного лица. – Это ты виновна в том, что Фердик изгнал меня. Меня!.. Лучшего барда, который когда-либо удостаивал своим присутствием его двор! Изгнал меня лишь за то, что я поразвлекся с тощей рыжей шлюхой, рабским отродьем!

Рианнон зажмурилась. Ей хотелось лишиться чувств, бежать туда, где нет сознания, где нет даже самой жизни. Но она не могла оставить Мэлгона в опасности. Просто недопустимо сейчас терять голову. Надо найти в себе силы, чтобы противостоять Алевенону. Поэтому королева набрала полную грудь воздуха и заставила себя открыть глаза.

– И ты рассказал Роддери, что Эсилт – моя мать, не так ли?

– Да. Он был страшно доволен. Он думал, что сможет использовать это против Мэлгона. И как же он рассвирепел, когда план сорвался! Теперь его честь требует возмездия. Однако, поскольку сил явно недостаточно, он пустился на хитрость. – Тут горечь исчезла из голоса барда, и он задумчиво улыбнулся. – Роддери хочет использовать тебя, чтобы заманить Мэлгона в ловушку. Говорят, муж тебя любит. Интересно будет посмотреть, способен ли он ради этой любви пойти на смерть.

Сердце Рианнон похолодело. Она-то не сомневалась, что король непременно попытается ее спасти. Но мысль о том, что из-за нее Мэлгон погибнет, была невыносима. Надо заставить Алевенона говорить дальше. Надо задеть его самолюбие.

– Сразу видно – этот план принадлежит Роддери. И ты его исполняешь? – спросила она. – Значит, все-таки позволил хозяину распоряжаться собой? – Улыбка мигом исчезла с лица барда, а Рианнон продолжала, не обращая внимания на громкий стук своего сердца. – Ты же сам сказал, что тебе нужна я, а не Мэлгон. А ведешь себя, как настоящий холоп, следуя приказаниям Роддери, хотя они противоречат твоим собственным желаниям.

– Я не холоп! – рявкнул Алевенон. – Мне не нужен никакой Роддери. Это он во мне нуждается. Слышишь?! Без меня у него нет никакой надежды справиться с Мэлгоном.

– Но если я дам тебе то, чего ты хочешь, ты оставишь короля в покое?

– Тебе не подобает торговаться. – Рука Алевенона потянулась к груди Рианнон. – А то, чего я хочу, от тебя, я и так возьму. Ты заплатишь мне за все обиды, нанесенные Фердиком.

И он сдавил ее грудь так сильно, что на глазах Рианнон выступили слезы. Она опустила голову. Как страшно было вновь стать жертвой вожделения этого мерзавца. Намерения его были ясны. Он готовился к насилию еще более жестокому, чем прежде. На сей раз он может даже убить ее. Или ребенка!..

Эта мысль промелькнула в голове Рианнон, поразив ее своей неожиданностью и очевидностью. Она обязана любым способом спасти не только Мэлгона, но и его дитя. Она не позволит этому ребенку умереть.

Ее захлестнула ярость, придавшая ей решительности. Не обращая внимания на жестокую ласку Алевенона, королева заговорила:

– Неразумно с твоей стороны взять меня прямо тут. Муж просил не уходить далеко от дома. Если я вскоре не вернусь в Диганви, он пошлет своих воинов на розыски.

– Так ты обо мне заботишься? Как трогательно, – осклабился Алевенон. – Но мне не нужна твоя защита. Моя власть велика. Неужто ты думаешь, что я не ускользну от болванов Мэлгона?

Рианнон поднесла руку ко лбу, пытаясь собраться с мыслями. Должен же быть способ отвлечь Алевенона от его жестоких намерений.