Мечта хранимая

Как только появились первые ряды конницы, грянула музыка. Не торжественная парадная, как в прошлый раз, а боевой марш.

Народ с благоговением смотрел на солдат в сверкающих доспехах и сиреневых плащах. Я и сам проникся атмосферой: проводы армии всегда значимое мероприятие, а когда это твоя собственная армия — ощущения просто непередаваемые.

Интересно, такое может приесться? Если прожить здесь полвека, станешь ли досадливо морщиться в ответ на приветствие толпы? Устало смотреть на марширующие мимо тебя войска, думая о том, что хочешь есть? Творить что-то совершенно неосознанно, на автомате? Смотреть на прибывающих в мир новичков, как на сброшенных в яму-тюрьму, из которой нет выхода?

Можно ли привыкнуть к миру, предназначенному для идеалов? Привыкнуть — и проклинать его за невозможность другой судьбы, за само его существование?

— Кто писал музыку для марша? — спросил я, повернув голову к Горневу.

— Сейчас не готов ответить, но могу поднять, — осторожно ответил он. — Что-то не так?

— Да нет, неплохая музыка. Но… в ней недостаточно чувств. Нужно что-то вроде этого.

Я щёлкнул пальцами.

Воздух разрезали аккорды электрогитары.

Барабанщики, затихшие в удивлении, постепенно начали подстраиваться под новый ритм. Люди тихо зароптали.

— Во, другое дело. Кинчева тут сильно не хватало, — кивнул я.

Звездопад да рокот зарниц, грозы седлают коней,
Но над землёй тихо льётся покой монастырей.
А поверх седых облаков синь — соколиная высь.
Здесь, под покровом небес, мы родились.
След оленя лижет мороз, гонит добычу весь день,
Но стужу держит в узде дым деревень.
Намела сугробов пурга, дочь белозубой зимы.
Здесь, в окоёме снегов, выросли мы.

— Что это за песня? — удивился комагвард.

— Запоминайте. Это теперь наш новый марш, — отбивая ногой ритм, я наблюдал за оживившейся толпой внизу.

Нас точит семя орды, нас гнёт ярмо басурман,
Но в наших венах кипит небо славян!
И от Чудских берегов до ледяной Колымы
Всё это — наша земля! Всё это — мы!

Через площадь всё шли и шли конные войска. Сейчас их было куда больше, чем на первом параде, — в войну на армии не экономят.

В спину уходящим воинам светило солнце. Хороший знак, наверное. Ну, а если нет, то это просто было красиво.

За бугром куют топоры — буйные головы сечь,
Но инородцам кольчугой звенит русская речь.
И от перелеска до звёзд высится белая рать.
Здесь, на родной стороне, нам помирать.[12]

* * *

— Где Марсин? — перебил я гвардейца, зачитывавшего сводку по сегодняшним донесениям.

— Выехал, уже около двух часов назад.

— Хорошо… — я снова ушёл в мысли. Никак не получалось решить, какие доспехи взять, полегче или покрепче. Тренировки тренировками, а вот что окажется нужнее в реальной битве — неизвестно. Ладно, возьму лёгкие, всё равно меня в первых рядах не будет.

— Князь!

В комнату влетел ещё один гвардеец.

— Выйдите на балкон! Небо!

Что случилось? Неужели?..

На Киев надвигалась тьма. В буквальном смысле.

Я стоял и смотрел, как к городу ползёт огромная клиновидная туча, постепенно закрыващая собой солнце. Приплыли…

— Что это?

— Не могу сказать, ваша светлость, — посыльный вышел на балкон вместе со мной. — Но там кто-то есть. Человеческие силуэты. Больше всего — по краю… как будто они тащат тучу за собой.

— Доложить на все башни, пусть готовят оборону от воздушной атаки! — рявкнул я.

— Слушаюсь!

— И тигра ко мне!

Похоже, пришло время проверить, чего стоит княжество… Раньше, чем я рассчитывал. И совершенно не так, как рассчитывал.

Вернувшись в комнату, я начал, вполголоса ругаясь и пытаясь унять дрожащие руки, надевать подготовленные для завтрашнего дня доспехи. Через несколько минут появилось моё животное — тоже не в лучшем настрое, хлеставший по бокам хвост выдавал волнение.

«— Что будем делать?»

«— Гвардии в городе не осталось, но здесь есть стандартный гарнизон. Тем более, я сам здесь. Так что держим позиции».

Воздушная атака…

Спешно, путаясь в мыслях, я продумывал защиту. Ручное или стационарное, ручное или стационарное… Стационарное надёжнее, ручного больше. Прикреплено — переносимо. Отнимается — отнимается… Удобно — удобно. Блин. Фиг с ним.

Я снова вышел на балкон, чтобы сориентироваться на местности. О, вон те крыши хорошие. И те. Вот тот комплекс будет удобно защищать.